Форум » » D.Gray - man "Богомол", Канда/Лави; R; angst, dark, UST » Ответить
D.Gray - man "Богомол", Канда/Лави; R; angst, dark, UST
My_departure: Название: Богомол Пэйринг: Лави/Канда, Канда/несколько неназванных людей Рейтинг: R Жанр: angst, dark, UST в основном пэйринге Дисклеймер: мне не принадлежит ничего, кроме больной фантазии. Пожалуйста, не подавайте на меня в суд за эту ересь. Предупреждение: OOC Канды. Или нет. Я предпочитаю думать, что да + все атрибуты даркфика. Синдром Чёрной Вдовы. Случайные половые связи, немножко Ницше и парочка бранных слов. От автора: автор в этом фанфике осмелел, как никогда. Саммари: Некоторые вещи просто случаются. И некоторые обязаны были случиться.
Ответов - 2
My_departure: Всё это начинается в захудалом отеле на окраине Праги, в котором Канда теряет девственность после своей первой миссии с Лави. Девчонка под ним корчится и ловит ртом воздух, от неё несёт дешёвым виски и потом. Канда не собирается выказывать неодобрение до тех пор, пока она не начнёт трогать его волосы или его меч. Он не особенно привередлив. Он пьян. Это то, что он продолжает говорить себе, когда кончает, когда одевается и когда сталкивается с Лави, выходя из номера. Младший экзорцист сидит, прислонившись к противоположной стене, и подпирает щёку одной рукой, другой поспешно застёгивая ширинку. - Эй, принцесса. Каково это – наконец почувствовать себя мужчиной? Лави - грёбаный безрассудный смельчак, и Канда понимает, что в спешке забыл меч в комнате, аккурат возле остывающего тела. И он не хочет, чтобы рыжеволосый ублюдок заметил его оплошность, поэтому просто пинает Лави между ног (меч Канды – его самое драгоценное сокровище, никто не посмеет в этом усомниться. Он не мог забыть Муген в комнате с незнакомцем). По правде говоря, ему нечего стыдиться. Не то, чтобы он трахнулся с первой встречной, только потому, что не хотел умереть девственником - так получилось. Да. Некоторые вещи просто случаются. И некоторые обязаны были случиться. *** Он никогда не позволяет себе расслабиться, даже в своей комнате в Ордене. Холодные стены, накрахмаленные простыни, слабое сияние проклятого Лотоса в песочных часах, традиционное вечернее покалывание в паху, стук в дверь - всё это постепенно сводит его с ума. Лепесток дрожит, словно обеспокоенный бризом смерти, но не падает. Канда переворачивается на живот и вдыхает запах собственных волос, которым насквозь пропахла его наволочка. Можно представить, что это успокаивает его. Можно представить, что Ленали за дверью и не плачет вовсе, и что он не вернулся с миссии один. Не то, чтобы ему есть дело до того экзорциста. Чёрт, он даже имени его не запомнил. И ему всё ещё как-то надо избавиться от навязчивого тянущего ощущения внизу живота. Ленали переходит на крик. *** Лави не было больно. Он не обижен, ни капельки. Как он может обижаться на Юю-тяна? Это же невозможно. Лави просто хочет потрогать кончики его пальцев. Какие они на ощупь после стольких часов наедине с Мугеном? Он хочет дотронуться до них своими собственными, избалованными нежными касаниями книжных страниц. Канда всем естеством ощущает, как сбивается дыхание Лави, когда он проводит большим пальцем по его чуть приоткрытым губам, затем осторожно гладит скулу, опускается через челюсть вниз и нажимает на мягкую кожу, под которой лихорадочно бьётся пульс. Канда смыкает свои огрубевшие руки вокруг шеи и изо всех сил пытается не отпустить. Как он пытается. Лави краснеет, совсем немного, и, когда Канда применяет чуть больше давления (больше, больше, только бы не отпускать), смотрит на него тёплым, почти понимающим взглядом. Когда его дыхание внезапно выравнивается, Канда опускает руки и глаза. - Юю, - шепчет Лави и едва прикасается к тёмной пряди, свисающей у побледневшего лица Канды. – Можно? *** - Ты знал их? – спрашивает Аллен, как только Комуи заканчивает формальную прощальную речь и переключается на отчёт Миранды. – Этих двух искателей? Он касается своей человеческой рукой обнажённого плеча Канды, словно чтобы привлечь его внимание, но японец дёргается и отступает, нахмурившись. - Руки. - Ну, так ты знал их? – возможно Аллен не будет чувствовать отвращения, если Канда скажет ему правду. Как будто он посмел бы. – Кажется, они были с тобой на миссии недавно. И с Лави до этого, правильно? - Отвяжись, Стручок, - и он ежится, ненароком вспоминая обрывки той ночи, когда обоим ныне покойным мужчинам не посчастливилось оказаться в его кровати. Это было в Ливерпуле, и Канда был едва жив, но трезв, как стекло. *** Правда заключается в том, что он не может остановиться. (Вниз по склону, бегом) У Канды никогда не было времени, чтобы даже задуматься об уходе за своей внешностью, его всегда интересовала исключительно физическая подготовка. Но, ловя на себе жадные взгляды, которые приклеиваются к его точёной фигуре, образуя на белоснежной коже безобразные сальные слои, мешающие дышать, он может сделать вывод, что ему это не то, чтобы очень необходимо. С другой стороны, он всегда может вырвать те глаза, после того, как всё будет закончено. (Если долго вглядываться в пропасть...) Лави целует его в тёмном коридоре на втором этаже – в губы, скользя языком по нёбу Канды– и на следующий день отправляется с Книгочеем. Куда-то. Как будто Канде не наплевать, когда он снова сможет почувствовать прикосновение того сухого рта. Если бы он был склонен использовать метафоры, он бы сказал, что Лави подтолкнул его с края в пропасть. Но так как он не силён в обращении с речевыми оборотами, Канда предпочитает думать, что младший экзорцист просто трахнул его жизнь. Это на самом деле так же просто и банально, как и звучит. (...пропасть начинает вглядываться в тебя) И он начал падать в неё. *** После того, как Канда рассказывает Лави о Лотосе, Лави говорит, что он не хочет, чтобы тот умирал. Он целует Канду в нос, выправляет воротник его пальто и, безусловно, не может и предположить, как подкожный зуд заставляет старшего экзорциста думать о самых невообразимых вещах. Например, о том, какой бы являлась на вкус сперма Лави. Или каково было бы состариться вместе с ним. О, чёрт. После того, как Лави говорит Канде, что он не хочет, чтобы тот умирал, Канда трахает очередного безымянного человека в переулке около чёрного выхода той забегаловки, в которой он оставил Лави. Нет ни следа близости в акте, только желание, непонятое, неосознанное, инстинктивно дикое. И он думает, что бы сейчас сказал Лави, увидев его (ты всегда такой красивый Юю-тян!). Его тошнит от собственной беспомощности, выворачивает наизнанку союзом «если» и частичкой «бы». Канда готов умереть здесь и сейчас, в горячей тесноте тела этого незнакомца, обёрнутый в позоре и отчаянии с головы до ног. Но это же Канда, в конце концов, и смерть разворачивает свои приоритеты на 180 градусов. *** - Юю-тян. А знаешь, это называется реинкарнацией. Вроде как твоя душа после смерти физической оболочки просто переселяется в новое тело и начинает жить заново. Скука-то какая, представь. Никого нового в этот мир не приходит. Так что, если будешь продолжать в том же темпе, то сможешь перетрахать всех на этой планете. Захватывающая перспектива, не считаешь? Я буду поливать твой цветочек, так что не волнуйся о сроках. Эй, Юю-тян, что скажешь? *** Самое нелепое во всей этой ситуации, что в итоге он всё-таки умирает.
Kitsune: Как же я все-таки обожаю этот фанфик. Смело могу назвать его любимейшим из всей Лаванды <3
полная версия страницы