Форум » » WK, "Это только память..." Ито Ре\Ран, R, романс Обновление от 23.08 » Ответить
WK, "Это только память..." Ито Ре\Ран, R, романс Обновление от 23.08
Ежик-сан: Название: Это только память... Фандом: Weiss Kreuz Автор: Ежик-сан Бета: нет Пейринг: Ито Рё\Ран Рейтинг: R Жанр: романс? Предупреждение: OOC, AU Дисклаймер: все не мое.
Ответов - 78, стр:
1 2 3 All
Ежик-сан: «Ты думаешь, я позволю тебе уйти?». Позволишь – уже позволил. Остался с другой. Что ж у каждого своя дорога. Ран смотрел в пустоту, пустота называлась ночным небом, в ней были звезды, яркие, близкие, недосягаемые - такие же, как его воспоминания. Йоджи Кудо – теперь Рё Ито, его любимый, соратник, друг – теперь незнакомый человек и примерный семьянин, любящий свою жену. «Странно устроена жизнь» - думал Ая, Абиссинец – теперь Фуджимия Ран широко известный в узких кругах историк, а также преданный и любящий брат Фуджимии Аи, восходящей звезды японского кино. Завтра, ради Аи, они снова должны будут столкнуться, два незнакомца, односторонне связанные воспоминаниями Рана. Рё Ито помимо того, что был примерным семьянином, оказался еще и начинающим режиссером, решившим снять исторический фильм с Фуджимией Аей в главной роли. Ая собиралась некоторое время отдохнуть от съемок, когда ей позвонили с предложением от Рё Ито. Вернувшись домой после этой встречи, девушка просто светилась, утверждая, что это будет лучшая роль в ее жизни, лучший фильм, а также лучший режиссер, с которым она когда-либо работала. А еще сестренка порадовала тем, что на роль консультанта по «всякой исторической дребедени» она посоветовала своего горячо любимого брата, «все равно лучшего им в жизни не найти». Возражения горячо любимого брата были отметены одним единственным аргументом: «Ну, ради меня, Ран. Ты же меня любишь?» Вспомнился вечер, когда Ран, а тогда еще Абиссинец, услышал по радио интервью с молодой актрисой Аей Фуджимией. Вероятно, вы как всякая девушка в детстве мечтали стать актрисой. АФ: (со смехом) Нет, я мечтала стать доктором и помогать людям, а к подружкам, которые об этом мечтали, относилась со снисходительностью. Знать бы, как получиться (голос дрогнул, и из него исчезла улыбка)… После трагедии с моей семьей, я решила начать жизнь заново, перечеркнув все, что было до того. Но, похоже, именно благодаря этому, я нашла свое призвание… После этого Ран достал все интервью, фильмы с Аей и статьи о ней: слишком долго он запрещал себе думать и узнавать, что с сестрой. Ран занимался убийствами темных тварей, Ая-тян становилась все более известной и популярной. Казалась бы все хорошо, но однажды какой-то маньяк едва не убил Аю - сбил машиной. Слава всем богам, сестренка отделалась несколькими переломами и шоком. Маньяка не поймали, а тот написал письмо, в котором обещал закончить начатое, говоря, что Ая нежить, поднятая темным обрядом. Естественно, Ран не выдержал: приехал и сам прирезал эту тварь, а после остался возле сестры – охранять. Охранять приходилось в основном от поклонников, стремящихся залезть к Ае в постель – большинство из них были трусами, и им хватало одного взгляда. Следует сказать, Аю-тян такая защита устраивала далеко не всегда. Но больше, чем Ая, голову занимал Йоджи. Ран сел на траву, закрыв лицо руками, никогда и не с кем, ни до, ни после – не было так. Хорошо и больно до крайности. У них все было взаимным любовь, ненависть и отчаянье… Каково было Ае смотреть, как Йоджи сходит с ума, ища Аску, не отпуская ее, не давая ей уйти, каково было видеть, как мечется во сне, называя одно и то же имя. Хотя Йоджи, если бы еще существовал, наверняка, тоже мог бы подобное рассказать. Вот только его больше не было - он не выдержал первым. Рё Ито ждал посетителей, Аю Фуджимию и ее брата, кажется Рана. Ая, а он уже успел с ней познакомиться, была прелестна и как актриса, и как девушка. Рё ей уже слегка увлекся: была в ней некая изюминка, словно магнит, притягивающая его внимание. Собираясь соблазнять юную актрису, Рё не испытывал ни малейших угрызений совести, едва ли актриса способна сохранить хоть каплю наивности и невинности. Ая приехала первой, предупредила, что брат задержится. Они очень мило болтали, при этом Ая была очень даже не против своего соблазнения. Все было просто замечательно, пока не появился ее психованный брат. Появился и, без единого слова, ударом отбросил Рё метров на сто, не меньше, а глаза у него бешеные, да еще как зашипит: - Если я хоть раз увижу тебя возле моей сестры, я тебя убью. Ты понял, Ку… Ито? До Рё как-то очень быстро дошло, что этот псих не шутит и даже не преувеличивает, но вместо страха появились азарт и злость и уж совсем неуместная радость. - Я думаю, Ая достаточно взрослая, чтобы решать, с кем ей разговаривать. Или вы так не думаете, Фуджимия-сан? Фуджимия-сан явно так не думал, и его бедной сестричке пришлось повиснуть у него на руках, лепеча что-то типа: «Не надо, братик». «Братик» вдохнул, выдохнул и аккуратно снял с себя Аю. - Ито-сан, я слышал, что вы женаты, не кажется ли вам несколько непорядочным ваше поведение? Яд «братика» - все-таки это слово о-очень подходило бешеной красноволосой змеюке – в цель не попал. Брак Рё, наконец, улетел в тартарары. Вначале их жизнь с Аской была прекрасна, Ито думал, что на седьмом небе от счастья, но уже через полгода понял, что ошибся, его начало раздражать в жене все то, что раньше так любил: мягкая улыбка, смешливость, искренняя отзывчивость и доброта, попытки любой ценой избежать конфликта. Рё до сих пор не мог понять, как его брак продержался так долго. И вот недавно – наконец-то! – его жена сказала, что любит другого и подает на развод, после чего он три дня непрерывно пил, праздновал, а Аска думала: горюет - Рё не стал ее разубеждать. К чему обижать замечательную женщину? - У вас плохие разведданные, Фуджимия-сан, я, конечно, еще женат, но моя жена уже подала на развод. - О! Надеюсь, вы скажете мне дату вашего развода: я считаю себя обязанным поздравить вашу жену с, без сомнения, самым счастливым днем в ее жизни. Рё хмыкнул, начиная гадать, кто у Фуджимии родственники, анаконды, кобры или гадюки. - Если вы пожелаете, Фуджимия-сан, я пришлю приглашение. - Очень надеюсь на такую любезность, – с легким поклоном ответил Фуджимия. Ая растерянно смотрела на режиссера и брата: у нее возникло ощущение, что она сходит с ума. Она никогда не видела брата таким разъяренным. К тому же ее очень интересовало, куда делся милый, добрый, обаятельный режиссер Рё Ито; и откуда взялся злой, насмешливый красавец, ничуть не испугавшийся гнева ее брата – а это было действительно страшно – более того бросающий ему вызов и при этом - что обидно - ни капли не обращающий на нее внимания. Далее Ая вынуждена была наблюдать за не менее ядовитыми перепалками по поводу сценария фильма: - Я всегда предполагал, что вы необразованны, Ито-сан, – Ая не очень поняла, к чему относится всегда, но она в последнее время вообще мало, что понимала, – да если бы герои посмели сказать нечто подобное при императоре, их бы казнили в течение пяти минут. - Фуджимия-сан, это же фильм, едва ли современные нормальные люди захотят слушать, как распинались придворные в 1… году. - Ну, так и снимали бы что-нибудь современное, а не историческое кино, раз уж он вам не по зубам, – сладко пропел Ран, такого Ая еще не видела. Рё скрипнул зубами, видно проверял на прочность – ничего выдержали, хоть и с трудом. -Фуджимия-сан, несколько отстал от жизни и, боюсь, не понимает, что если я последую его совету, весь фильм займут одни расшаркивания, тогда для роли Аи не останется времени. Вы уверены, что она простит нам это? Ран повторил зубные эксперименты Ито – результат оказался тот же. Такой обмен любезностями продолжался еще долго, Ая даже испугалась, что они с братом теперь всю жизнь будут зарабатывать на одних стоматологов. На прощанье Рё провел их до порше Рана. На вопрос, откуда такая осведомленность, Ито лишь пожал плечами и заявил: «Она вам подходит, Фуджимия-сан». После чего они раскланялись в полном соответствии с этикетом. На попытки завести разговор Ран отмалчивался, лишь под конец сказал, так резко, словно по щеке хлестнул: «Не приближайся к нему, Ая» - и вышел. Вот и поговорили. Слезы подступили к глазам.
Ежик-сан: Ран вот уже второй день не ночевал дома, лежал на траве и смотрел в небо. Глаза жгло, словно под веками скопилась кислота. Как же это все было несправедливо и больно. Йоджи, увлекшийся его сестрой… Ран едва помнил, как смог сдержаться и не убить. Ревность и обида закипели в душе, отключив мозги и тормоза. Он многое мог понять, но как Йоджи, даже все забыв, мог пытаться соблазнить его сестру и как могла она... Сегодня его предали самые близкие люди, какая-то частичка – видимо, начинающие включаться мозги - говорила, что они не ведали, что творят. Но кто б ее слушал? Для Рана, вопреки его же собственному желанию, Рё оставался Йоджи. Ран видел, как он изменился, но не верил своим глазам. Вчера он думал, что справится, может быть, его даже навсегда отпустят воспоминания, что, наконец, примет, что Йоджи не существует, а вместо этого все полетело в выгребную яму. Как ни глупо, Ран до сих пор хотел Кудо, ревновал, стремился обратить на себя внимание и все еще любил. Ран очень остро пожалел, что лежит на мягкой травке, и рядом нет ни одной твердой поверхности, о которую можно побиться своей тупой головой. На съемочной площадке творилось черти что. Ран отказывался отпускать сестру на съемки без сопровождения, и теперь любой, кто смотрел на нее, получал в свои личные враги Фуджимию Рана, а заодно того же врага получали те, кто смел смотреть на Ито Рё (но об этом мало кто догадывался). В итоге у Рана врагами была почти вся съемочная группа. Аналогичная ситуация сложилась и с режиссером, но и об этом мало, кто догадывался. Все вокруг считали его требовательным и жестким, но достаточно справедливым и ну очень обаятельным. Самые же серьезные бои проходили между Ито и Фуджимией, если эти двое оказывались рядом друг с другом, окружающие быстренько пытались убраться из их поля зрения, а если рядом была еще и Ая, народ бежал почище чем от пожара. Рё довольно быстро понял, что интересует его вовсе не хорошенькая актриса, с которой он переключился на режим «друга и брата», а злобный, вечно недовольный тип, с диким цветом волос, да еще и сдвинутый по фазе. Его бывшая жена утверждала, что нет у него вкуса, но лишь теперь Рё понял всю глубину его отсутствия. Взгляд заскользил по площадке в поисках полыхающей алым шевелюры. Шевелюра обнаружилась недалеко от Аи – дракон стережет свое сокровище и отпугивает всех, кто смеет к нему подобраться огненным взглядом, короче, почти классика. Рё усмехнулся получившейся картинке и пошел дразнить «дракона». Подойдя, Ито улыбнулся Ае и начал с ней заигрывать, а Рана поставил в тотальный игнор. Глаза шипучки мгновенно засветились фиолетовым, и сейчас историка можно было принять за нечисть. Рё был доволен собой, это же сплошное удовольствие доводить до белого каления Рана. К концу рабочего дня, когда уже почти все разбрелись по домам, к нему подошел Ран отвел в сторонку, подальше от любопытных глаз. Для начала испепелил противника взглядом и пояснил: «Я тебя предупреждал», а после приступил собственно к действию, то есть к банальному мордобою. Какое-то время Рё сумел поотбиваться и даже удачно провел довольно болезненный прием, но серьезным соперником Фуджимии быть не мог, сказывалось долгое отсутствие тренировок – очередной удар сбил его с ног. Рё поудобнее устроился на земле и полюбовался на парня своей мечты: ярость в глазах, пар из ушей, того и гляди, зарычит и начнет кусаться – красота. - Ну что будешь бить дальше? - Если до тебя не дошло до сих пор – буду. А Ито думал-вспоминал, как ведет себя Ран с другими, вспоминал и делал выводы, которые получились малость ошеломляющие. - Хочешь меня? А сказать что? Постеснялся? Злость Фуджимии стремительно переросла в стадию неуправляемого бешенства. - Да что б ты еще понимал! Смотрит зло, но не бьет, а ведь хочется, что ж мешает? Или «лежачих не бьем»? - Жалеешь, что ты самурай, ждешь, когда поднимусь? Не обращай внимания, полежу-отдохну и встану. Ран неожиданно успокоился и даже почти улыбнулся. - Нет, жалею, что слишком многие знают, где мы, да и свидетели могут быть, не получиться чисто тебя убрать. Развернулся и ушел. Вот такая вот у них была любовь, большая, светлая и чистая – Рё поднялся, оглядел свой пиджак и понял, что до чистой их любви пока далеко. Похоже, у Рана уже вошло в привычку проводить ночи на открытом воздухе и вспоминать. - Хочешь меня? Дежа вю… Когда-то давно так все и начиналось. Тогда Ая ответил «хочу» - думал ошеломить, хотел, чтобы Кудо отвалил, да и врать не хотелось. Удивить получилось, а вот пункт два был провален. - Зачем нам это? Разрядку можно получить в борделе или подцепить кого-нибудь в клубе - это проще. В конце концов, для тебя это привычное дело. -Проще – может быть, но то, что мы чувствуем, не только похоть. Не будешь же ты отрицать? Ая не стал, это не могло быть только вожделением, но именно это-то и пугало его: - А что будет, когда тебе надоест? Или мне, впрочем… Как мы будем продолжать работать? Мы ведь даже разойтись в разные стороны не сможем. Или ты хочешь сказать, что у нас великая любовь, и это навсегда? - Не знаю, но не думаю, что мы доживем, до того… Неужели ты не понимаешь? Да, это Ая понимал, пожалуй, понимал лучше, чем хотел. А сегодня та же фраза – будто время вспять повернулось, и Ран перестал сомневаться, кто для него Рё Ито. Это меняло все, Ран не мог позволить себе быть рядом с обыкновенным человеком, но Йоджи никогда не будет нормальным, даже если он смог все забыть. Впрочем, это не повод бросаться к нему в объятья: Йоджи Рану все нервы вытрепал, теперь настало время немного отыграться. Ая уже ничего не понимала в этой жизни. Режиссер, с которым она собиралась немного поиграть, относился к ней как к сестре – а ведь так все хорошо начиналось! – зато более чем пристальное внимание обращал на ее брата, и тот отвечал ему тем же. Поначалу Ая думала, что Ран за что-то ненавидит Рё, но чем дольше за ними наблюдала, тем больше склонялась к мысли, что между ними происходит что-то прямо противоположное. Эти двое кружили друг вокруг друга, словно в бою или в танце. Ито доставал ее брата, не упускал возможности уязвить, поддразнить и заставить ревновать, но и Ран от него не отставал. Вот стоит, утешает хорошенькую актриску (на взгляд Аи, редкостную дуру), которой попало – и заслужено – от Ито. - …Не обращай на него внимания. Неужели ты не видишь, что он не способен по достоинству тебя оценить? Глазки дурочки засияли, она прижала руки к сердцу – сейчас, начнет разливаться соловьем: - Спасибо вам, Фуджимия-сан, вы мне так помогаете. Вы такой добрый! Не понимаю, почему Ито-сан все время злиться. Мне так обидно, когда он на меня кричит. В подтверждение слов по лицу актрисы заструился поток слез – Ран вытер их ладонью и слегка приобнял девицу. - Не стоит обижаться на дураков, девочка, они, по сути, несчастные люди, достойные жалости. Девочка – да ей 18 лет, Ая в ее возрасте была одна, после комы, но почему-то была взрослой. Неподалеку стоял Ито – кто б сомневался – и, слушая такие утешения, мог только зубами скрипеть и медленно закипать. - Но, может Ито-сан прав, и я действительно бесталанна? Ууу… стерва! Ведь набивается на комплимент так очевидно. Ран что не видит? - Я, конечно, не профессионал, но все же вижу, что Ито-сан придирается ко всем исключительно из злости. Ран не так уж и врал: Рё в последнее время придирался ко всем и по любому поводу, то есть они тут крутят свои интриги, а актеры страдают. Может, попробовать поговорить? Но обида, засевшая в сердце с первой попытки, так и не ушла. Значит, разговор выльется в скандал, а ссориться с братом Ая терпеть не могла. Ран был доволен сегодняшним днем. Вечером на Йоджи было приятно посмотреть: казалось, его скоро инфаркт от злости хватит. Единственное, что мешало радоваться жизни, это взгляды Аи. С тех пор, как начались съемки, они сильно отдалились друг от друга. Ран был слишком резок с ней – надо что-то делать. Заговорил он с Аей за ужином: - Прости меня. - За что ты просишь прощения? - Я был слишком резок с тобой – промямлил Ран. - Ладно, только объясни мне, что происходит между тобой и Рё Ито. Ну, и что на это скажешь? -Это сложно объяснить, лучше не вмешивайся. - Тебе он нравится? Блин! Ну и вопрос. - Это больше, чем просто нравится, и много сложнее. - Ты его любишь? «Черт! Не заставляй меня отвечать, пожалуйста.» - Ран почувствовал, что начинает краснеть. - Ладно, вопрос снимается, но зачем все эти сложности? - Потому что по-другому не получится. Я не смогу. Это правда, да Ран и не стал бы врать сестренке, это только память, но ее слишком много для него одного. - Ну, хорошо. Тогда последний вопрос: почему нельзя устраивать ваши разборки где-нибудь в другом месте? - А где? Ая покачала головой, то ли признавая, что больше негде, то ли осуждая неудачный выбор. Память, именно память, мешала Рану остаться с Ре. В нее врезалось лицо Йоджи, не помнящего ничего, и понимание того, что так для Кудо лучше. И только горькое, эгоистичное: «А как же я? Я хочу, чтобы Йоджи был счастлив, но я хочу, чтобы он был счастлив со мной». Из последних сил подняться и выйти, пока не сделал чего-нибудь непоправимого. Ран никогда не думал, что будет так больно остаться вновь одному. Жизнь стала лишь иероглифом на бумаге. А ради чего жить? Сестре лучше без него, друзей нет, целей нет, и теперь ушел Йоджи, предпочтя все забыть. Ая не знал, сколько шатался по улицам и плакал, город сушил слезы и набивал глаза пылью, вокруг были тишина и пустота. Ран был уверен, что он мертв. А как назвать человека без будущего? Он ошибался у, него было будущее – Ая и Юки… Юки. Это они давали ему силу жить. Но тогда он ничего не знал, шел сквозь нарисованные декорации города, выцветающие и осыпающиеся за его спиной, мимо картонных людей, сквозь время, шел навстречу смерти с лицом мальчишки.
Ежик-сан: Ая-тян смирилась со своей сумасшедшей жизнью. А куда деваться, если другой нет? С братишкой помирились – и это самое главное. Годы, которые она прожила одна, оставили на память панический страх одиночества и того, что самые дорогие люди могут умереть или просто исчезнуть, а ведь семья самое важное. Так что сегодня она почти спокойно смотрела на танцы братишки и Рё, вот сойдутся, и будет у нее блат – ха. В том, что Ран и Ито сойдутся, она не сомневалась – куда они друг от друга денутся? Зная, что искать, Ая видела все симптомы болезни, и как только они успели влюбиться так быстро и сильно? То есть нет, она думала, что смирилась со своей сумасшедшей жизнью, пока Рану не позвонили – оказалось Кен Хидака, друг Рана. Хидака приехал к ним в гости и не один, а с некими Хлоэ и Юки. Кена Хидаку Ая терпеть не могла, вроде пытается казаться свойским парнем, но… неприятный тип, иной раз, как взглянет, в душу холод заползает, и снова начинаешь вспоминать смерть родителей. Но самое ужасное, что стоило Хидаке появиться на пороге, как Ран словно леденел изнутри, слова из него не выбьешь, а смотрит так, что даже Ая пугалась. А тут еще двое, их Ая хоть и не видела, но слышала иногда, как брат называет их имена, и когда Ран вспоминал Юки – он грустнел и уходил в себя. Радоваться таким гостям сложно. И ведь достанет же у них наглости остаться дома у них с Раном. Мда, хоть выгнать и хочется, но нельзя. - Ран, они останутся у нас? - Да, Ая, они приедут как раз к концу дня, и мы вместе поедем домой. - А раньше они предупредить не могли? Ран внимательно посмотрел на Аю, видно здорово удивленный, злыми интонациями. А с чего ей быть доброй? - Они, скорее всего, и сами только что узнали. - Ааа… так они по делам? - Да, – вот уж радости… После этого Ая никак не могла сосредоточиться, все валилось из рук, и играла она просто ужасно. Были у Аи очень нехорошие подозрения о том, что связывало этих мужчин с ее братом, и почему Ран столь неохотно и скупо рассказывал о прошлом, отделываясь общими фразами. Брата Ая готова была принять любым, но такие вот приветы из прошлого радости ей не доставляли. Ран был прав. Когда они собрались уезжать домой, возле машины Рана стояли двое мужчин: Хидака, одетый в кожаную куртку, высокий голубоглазый блондин, с европейским типом лица, видимо Хлоэ, в щегольском и, по мнению Аи, не слишком уместном плаще, и молодой парень, почти мальчишка, прислонившийся к стене и подозрительно зыркающий по сторонам, - это был, наверное, Юки. Не успели они подойти, как блондин, до сих пор разглядывавший весь мир с нескрываемым презрением и превосходством, словно из ниоткуда достал красную розу и бросил ее Рану, а тот, поймав ее на лету, вначале очень внимательно оглядел, и только потом благодарно кивнул, да еще и искренне улыбнулся. Вот уж странно. - А кто еще может подарить тебе достойный цветок? Ран даже не представлял, как скучал по Хлоэ и по его розам – по розам, конечно больше. Когда-то это было их традицией, Хлоэ дарил Рану «достойные» цветы, и на ближайшей миссии кто-то из противников Абиссинца оказывался ими пронзен. У них с Хлоэ никогда не было настоящего романа, но они иногда спали вместе, когда это было нужно обоим. Порой необходимо быть рядом с тем, о ком не нужно заботиться, от кого не нужно ничего скрывать, с тем, кто от тебя ничего не ждет, и с тем, кому ты полностью доверяешь. Кто еще мог дать подобное? Ран кивнул всем вновь прибывшим, боковым зрением заметил злой, ревнивый взгляд Йоджи («Ха, так ему и надо»), только Юки не ответил на приветствие, и смотрел с откровенной неприязнью – значит, так и не простил. Когда-то Юки Ае новую цель в жизни. Ая был перед ним в неоплатном долгу, да и просто привязан к этому мальчишке, пережившему слишком много для своих лет, он был готов умереть ради Юки, хотел бы заботиться о нем всю жизнь, но… это был не единственный его долг. Когда помощь потребовалась Ае-тян, Ая ушел – Юки считал это предательством, считал, что Ая его бросил. Что ж он был прав. С тех пор, как Абиссинец ушел на покой, Юки не заговорил с ним ни разу. Память услужливо открыла страницу их прощанья. -Уходишь? Мальчишка. Он думает, что выглядит независимо и взросло, а говорит презрительно и холодно, а на самом деле голос выдает горькую детскую обиду. Он стоит, прислонившись к стене, бессознательно копируя любимую позу Абиссинца, сейчас это может вызвать лишь грусть. Глупый ребенок, но не Ае это говорить. - Ты мог бы уйти со мной. - Это трусость и ты тоже трус – голос Юки дрожит, он говорит то, о чем вчера даже подумать не мог. Зябкий холод разлит на улице, а мальчик, конечно, не подумал, когда выходил, одеться потеплее. Юки охватывает себя за плечи, пытаясь сохранить последние капли тепла, окончательно разрушая образ сильного, отчужденного взрослого. Хочется указать ему на это, но он ведь обидится, хочется согреть, но их отношения никогда не допускали фамильярности. Ая не смог бы найти подходящих слов для Юки, не смог даже выдавить настоящего прощания – развернулся и ушел, в спину ему полетело дрожащее, на изломе голоса «предатель», резкий хлопок двери и удаляющийся топот ног. Только самые близкие люди могут ранить друг друга так сильно, что в сердце остается не проходящая со временем боль.
Irma: Ежик-сан Хм... А где фраза "Продолжение следуюет" или "ТВС"? ИМХО скомкано слегка начало. Оно и понятно - уместить столько фактов в столь малый объем сложно. Но можно было преподнести все это и более гладко не сильно увеличив объем.
Мария Карела: Ежик-сан пишет: Когда-то Юки спас Ае жизнь и дал ей новую цель. все же "дал ему новую цель"))) А то я долго думала, где это Юки сумел спасти Аю-тян))) жду продолжения!
Yuko: ПРОДЫ!!!
Abyssian : ну любопытно, только про Юки не очень понятно..и Айю немножко штормит) таа, повестовавание чуть помедленнее и было бы самое то. а мне очень ваш ник нравится)))) ^____^
Ежик-сан: *PRIVAT*
Сайондзи Като: ПРОДЫ!
Витори: полностью поддерживаю..
Violet: продыыыыы!
Алаири: Ежик-сан , вы хоть намекните что ли когда ждать то...
Котёнок: Ежик-сан Оригинально. И юмор хороший. Присоединяюсь ко всему отметившимся - ПРОДУ!
Ежик-сан: Весь вечер в доме Фуджимии чувствовалось напряжение: Юки зло посматривал на Рана, Ая подозрительно, словно ожидая подвоха, оглядывала гостей, Ран тоже сидел как на иголках – понимал: не просто так приехали КБ. Нехорошие предположения Рана подтвердились, когда поздним вечером в его комнате раздался легкий стук. Первым вошел Кен, вслед за ним Хлоэ и Юки, Ран ждал их готовый к выходу, даже неизменная катана лежала на коленях, есть вещи, которые – Кен усмехнулся – не меняются со временем: - Ты спешишь, Ая. Мы только поговорить зашли. - Что произошло? - В общих чертах, история такая: умерло трое мужчин, в течение четырех дней после премьер Аи-тян, на которых все они оказывали ей повышенное внимание, самое паршивое все они убиты катаной. - Меня подозреваете, – Абиссинец напрягся, готовый, если придется, сопротивляться. - Нет, мы – нет, и именно поэтому мы здесь, чтобы доказать твою невиновность. Это Оми нас попросил. Ран молчал, погрузившись в какие-то свои мысли, тишину злой шпагой разбил голос Юки: - Конечно, это не ты, у тебя, небось, и катана пылью покрылась! Хлоэ наступил мальчишке на ногу - а то завел свою шарманку. Кен разражено произнес: - Что ты заладил глупости? А Ран, кажется, даже не услышал: - Оми… – что ж понятно, Ран ведь очень долго ничего не слышал об Оми. - Да вроде, у него все хорошо. Повзрослел сильно и занят постоянно, не до нас ему стало, – все-таки не смог удержать обиды Кен. - Занят… наверно… - в голос, против воли Рана, скользнули нотки вины, он сам никогда не звонил ни Оми, ни Кену, предпочитая забывать прошлое. - А давайте вернемся к нашим покойничкам. Все они из шоу-бизнеса, их не сразу связали с Аей-тян, да и сейчас эта связь под сомнением, – перебил настроение Хлоэ. - Имена? - Сино Куродзи – актер, Такэси Тораи – продюсер, Наото Цуру – не поверишь, осветитель. - Я их помню, правда, судьбой не интересовался, так что даже об их смерти не знал. Разве что второй, продюсер, слышал, что убили - один из Аиных фильмов из-за этого закрыли – но подробностями не интересовался. - Ну да, теперь же тебе все побоку, пусть хоть все люди в мире сдохнут, ты даже не почешешься… - Я так думаю, для начала надо найти список, посетителей этих фуршетов, по поводу премьер – перебил Хидака, Юки иной раз переходит все разумные границы. Ран молча кивнул – это и так было очевидно. - Тебе, Фуджимия, придется собрать по этим людям информацию – ты же у нас теперь киноман. - Я историк. - Хорошо, киношный историк, но как был занудой, так им и остался. - Если вы все сказали, что собирались, то дверь там. Юки поднялся и вышел первым, Хлоэ хмыкнул: - К тому же без понятия о вежливости, – оставив за собой последнее слово, вышел. В комнате остались только Кен и Ран. - Мне показалось, или я видел Йоджи? Ран кивнул и уточнил: -Теперь это Рё Ито. - Ну и как он? - Хн… - вначале Ран собирался этим и ограничится, но, наткнувшись на взгляд Кена, продолжил – режиссирует Аин фильм. - И как у тебя с ним? Он все еще женат? - А это уже не твое дело. - Ты не меняешься, Ая. - Ран. И замолчал эдак выразительно, мол, если это все, то дверь все там же. - Хлоэ прав, но ты представишь нас с Рё друг другу - никуда не денешься, он и мой друг тоже – сказал Кен на прощанье. Прошлое вернулось, и Ран понимал, что не сможет выставить его за дверь. Когда-то давно все было иначе, но действующие лица почти те же. Ая сидел в кресле, прослушивая очередное интервью с Аей-тян. Женщина, говорившая с Аей, вероятно, была ее поклонницей, в приятном, мягком голосе, слышалось почти нескрываемое восхищение: - … Думаю, всем вашим поклонникам интересно услышать, где вы учились актерскому мастерству, Фуджимия-сан. -Я не училась специально. Однажды моя подруга предложила пойти вместе с ней на пробы, она не прошла отбор, а мне досталась пустяковая роль на три слова. Мне понравилось, и я подумала, что неплохо бы попробовать свои силы в профессиональной игре, и вот результат - до сих пор пробую силы. Иногда самой не вериться, что у меня получилось стать актрисой, особенно теперь, когда я знаю, сколько девушек и парней так никогда не получают стоящих ролей. - Судьба всегда находит лазейки, чтобы расставить всех по своим местам. - Возможно, но я не люблю рассуждения о судьбе. - Почему же? Мне кажется, в вашей жизни судьба сыграла огромную роль. - Не хочу верить, что судьбой моего брата было погибнуть в 18 лет. Не хочу верить, что жизнь может быть так расчетливо жестока (Ран вздрогнул всем телом, слова ударились иглой в сердце, и он впервые засомневался в принятом когда-то решении). Да, конечно, все мы смертны, но я надеюсь, что смерть - это только смерть, а не инструмент в руках судьбы. - Ох, простите, я невольно причинила вам боль. Давайте, лучше поговорим о вашей последней роли… Ран почувствовал чей-то пристальный взгляд – над ним стоял Хлоэ. - Что ты слушаешь? Это должен быть шедевр, если уж тебя заинтересовало, - и потянулся к плееру. - Не трогай. - Тьфу… Не хочешь – не давай. Но зачем же так дергаться? Мне надоело смотреть ежедневно картину «симбиоз Абиссинца и плеера». Может, пообщаемся на сокровенные темы, например, в моей спальне, – дурачась сказал нахал. - Нет. - Нет, так нет. – Хлоэ ушел, пожав плечами, ему ведь в действительности было все равно, чем занят Ая. – Смотри не забудь про завтрашнюю миссию, а то в последнее время ты стал ужасно рассеян. Друзья… да какие они друзья? Они жили вместе, вместе убивали, продавали цветы и иногда вместе спали – но это не делало их близкими людьми. Из соседней комнаты доносились яростные крики, там азартно резались в какую-то игрушку Мишель и Юки – дети, самые обычные дети – там же должен быть и Фри. Ая отчетливо представил, как Фри неотрывно наблюдает за Мишелем: они всегда вместе, ничто не может их разлучить, наверное, это и есть счастье. Куруми готовит ужин: она решила взять на себя обязанности хозяюшки и сделать этот дом уютным – достойная цель. Кен ушел на очередной матч и пока не вернулся. Разве мог Кен оставаться прежним после всего, что пережил? Но он все так же весел, добр и азартен, как легко, глядя на этого обычного парня, забыть, что у него внутри стальной стержень, не дающий ему сломаться, порой Ая думал, что Кен был самым сильным из них и единственным, кто сумел сохранить свою личность. Ая тряхнул головой, отбрасывая мысли, от которых начинал чувствовать себя ущербным и бесполезным. Ему, как воздух, было необходимо одиночество: люди вокруг и даже его товарищи по команде заставляли думать, что он ошибка мира, лишняя, ненужная деталь в картине мироздания: для всех, кто его любил, он давно умер. Разве мы живем не для тех, кому мы дороги? В наушниках возбужденно щебетала Ая-тян, но Абиссинец нажал «стоп», и занялся делом, чтобы, наконец, перестать думать. Сбежать от плохих мыслей практически невозможно, днем их можно отвлечь повседневными заботами, а ночью они настигают беглеца так же легко, как хищники неподвижную жертву. В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, вошел Юки. - Я спокойной ночи пришел пожелать – неуверенно проговорил подросток – он не знал, есть ли у него право на такую фамильярность. - И тебе спокойной ночи, Юки. Да, от тяжелых мыслей и вины, невозможно сбежать, но иногда их можно прогнать светом. Ран подошел к окну, в последнее время память стала уж слишком разговорчивой. Кен и Хлоэ были не правы – он изменился, и к прошлому нет возврата.
Ежик-сан: Утро было паганым: Ран подъехал лишь к середине дня да еще со своим пижонистым блондинчиком. Рё бесился со вчерашнего дня: не мог забыть, как этот гад подарил розу Рану, а тот вместо того, чтобы затолкать розочку в какую-нибудь жутко неудобную дырку пижону, поблагодарил и улыбнулся. Да как они посмели? Ран принадлежал Ре, и это было очевидно и правильно, а каждый, кто пробует с этим спорить, получит кучу неприятностей на свою задницу, даже если она очень симпатичная и принадлежит собственно Рану, и уж если она принадлежит какому-то тупому и наглому блондину так, тем более. Рё обдумывал планы мести, между делом обрыкивая попавших под руку актеров, операторов и прочий невезучий люд. Ран же весь день ходил задумчивым и даже грустным и на Рё – зловредный тип! – внимания не обращал и даже – он точно заболел – попытки завязать перепалку проигнорировал, зато, когда Рё подошел немного пофлиртовать с Аей, посмотрел на них нехорошим, но непонятным взглядом и, что-то для себя решив, окликнул Рё: - Ито, держись от Аи подальше, особенно, если рядом много людей. - Ревнуешь? - Я серьезно – это не прихоть. - Так и быть, но в качестве платы ты мне расскажешь, кто такой тот наглый белобрысый с розочкой. - Я не шучу, Рё. Все очень серьезно, – надо же, мы переходим одну ступень за другой, вначале избавились от докучливого «сан», а теперь перешли к Рё, движемся со скоростью реактивного самолета. – Хлоэ - мой друг. - Любовник? – вчерашнее безобразие никак не походило на встречу друзей после долгой разлуки, к счастью – для Хлоэ – и большой любви в их поведении Рё не углядел. - Не твое дело. - Ну, дааа. Ты хоть сам-то в это веришь? - Рё, если Хлоэ наглый белобрысый с розочкой, то ты такой же, но без розочки. - Вероятно, такой у тебя любимый тип мужчин. - В любом случае, у Хлоэ несомненное преимущество: у него кроме наглости и белобрысости есть еще и роза. - Да если ты захочешь, я тебе сотни роз притащу. - Не надо, Ито. У Хлоэ они особенные. - А почему не Рё? И я все равно круче. - Хн. - Вот, - Рё удовлетворенно улыбнулся. – Даже ты не можешь спорить с очевидным. - Спорить с тобой все равно, что пытаться доказать психу, что он псих, а я не люблю растрачивать время и силы понапрасну. - Ран, почему ты такой злобный? - Пообщаешься с некоторыми кадрами, еще и не таким станешь. - Вот! А я о чем говорю! Не общайся с этим наглым Хлоэ. Общайся лучше со мной – я тебя плохому не научу. Ран все же сдержался и не рассмеялся, лишь фыркнул. - Ито, у тебя слишком большое самомнение, и я никак не могу понять, как оно в тебе помещается. - Ран, я идеальный мужчина, так что и самомнение у меня сшито точно по достоинствам. Хлоэ наблюдал за Аей уже минут пятнадцать и видел, что Абиссинец, хотя какой он теперь Абиссинец, изменился очень сильно. - Этот блондин, который возле Аи крутится, его прежний любовник? – Хлоэ вспомнил, что видел похожее лицо на фотографии Вайсс. Кен кивнул. - Он потерял память, забыл Вайсс, Аю, их отношения. - Ааа, понятно. Хлоэ и раньше знал, что у Аи был человек, которого тот любил, но когда наблюдал воочию, многое становилось понятным. Иногда Хлоэ думал, что если бы Ая не любил другого, их отношения могли перерасти в нечто большее. Ая был красив, а это уже половина успеха, к тому же они были в одной лодке и прекрасно понимали друг друга, даже притом насколько они были не похожи, правда, характер у Аи был отвратительный и, судя по тому, как он обращается со своим любимым, каким был таким и остался. - Как его зовут? - Сейчас - Рё Ито – неохотно ответил Кен, решил, что и так сказал лишнего, но скрывать имя не имело смысла. Нет, Хлоэ не завидовал Рё Ито, Ран был похож на смертоносные розы, такой же красивый и такой же опасный: стоит допустить, хоть одну ошибку, и придется расплачиваться своего кровью, но у Ито тоже, видно, характер не сахар. - Он изменился. - Кто? - Ая, конечно - я же не знал Рё Ито. - Да, после того, как он уехал к Ае-тян, он стал более открытым. - Кажется, он счастлив. - Да. Я ему завидую: он сумел начать жизнь с чистого листа, изменить свою судьбу. - Зря Юки так на него обижается: у Рана не было выбора, да и останься, он бы скоро сгорел окончательно. - Юки слишком мелкий, чтобы это понимать. - Но уже достаточно взрослый, чтобы убивать. Они замолчали. Хлоэ понимал, что есть вещи, о которых стоит молчать, но, глядя, как Ран едва сдерживает смех, он чувствовал слишком сильную усталость, чтобы сдерживать слова, рвущиеся на волю.
Ежик-сан: Рада, что понравилось. Жаль, что у меня нет интеренета, так что отвечать оперативно не могу, сразу скажу, что дальше будет в воскресение, если успею проверить. Блин, хочу бету, но работать с кем-то когда сама появляюсь в интернете, раз в неделю сложновато.
Irma: Ежик-сан Не забывайте ставить в названии темы дату обновления, а то мы можем его и не найти И пару тапков. В тексте наличитствуют описки и опечатки, не помешала бы вычитка бетой. Ну и имя Рё, все же пишется с буквой ё. Симренно сложив лапки ждем следующего кусочка
Ежик-сан: Как день начнешь, так его и проведешь – согласился Рё с народной мудростью. По крайней мере, конец дня был таким же, как и начало: заявился Хлоэ, с еще одним цветочком, Ран, правда, сказал, что это лишнее, но очень уж нежно улыбнулся при этом. Руки Рё так и чесались набить одну смазливую морду, чтобы блондин даже не смотрел в сторону Рана. А рядом с Хлоэ стоял вчерашний брюнет в кожаной куртке – надо будет с ним поболтать: было в нем что-то, располагающее к себе, к тому же его можно разговорить, чтобы вызнать некоторые интересующие Рё сведения. А потенциальный источник информации был слегка растерян: он собирался лично пообщаться с Йоджи, но не знал, как начать разговор. Рассказанное Аей Кена не устраивало своей краткостью, но Ая ушел, даже не познакомив их с Йоджи. Глупая ситуация – ему придется знакомиться с одним из самых близких людей. - Кажется, Ран вас бросил, - Йоджи словно почувствовал мысли Кена. - Да нет, я сам просил его оставить меня, хочу прогуляться. Жил здесь когда-то, но совсем город забыл, да и из друзей только Ран остался. - Это проблема решаемая, если вы знаете меня, вы знаете половину города. - Женскую? – не удержался Кен. - А что делать? - рассмеялся Кудо. - Не могу же я обойти вниманием прекрасных девушек, - Йоджи, даже в образе Ито Рё, ничуть не изменился: с ним всегда было легко. Они остановились в тихом кафе с приличной кухней и вежливыми официантами. Рё улыбнулся собеседнику. - Одно из моих самых любимых, я сюда прихожу, когда устаю от шума. - Да, здесь уютно, - Кен поморщился, вести вежливую беседу двух незнакомых людей ему было в тягость. – Ито-сан, а Ран здесь был? Думаю, ему б здесь понравилось, он любит такие тихие, уютные места. - Я тоже в этом уверен, но проверить не успел. Вы, должно быть, близкие друзья, раз так хорошо разбираетесь в его вкусах, да и вряд ли Ран впустил бы к себе в дом того, кому не доверяет. - Мы очень долго друг друга знаем, но ведь и вы неплохо его изучили. - Я спец по человеческим душам, иначе я не смог бы стать режиссером. Вам ведь Ран рассказывал, как мы познакомились? - Нет, вы уже должны были заметить, что Ран немного неразговорчив. - Да, есть немного – Рё лукаво улыбнулся.- Тогда давайте, я вам расскажу – забавная вышла история. Ая посоветовала мне Рана как «лучшего в мире историка» - да-да так она и сказала. А когда мы встретились, Ран меня чуть не прибил, - круто он, кстати, дерется, - Рё сверкнул одобрительной улыбкой, а вот Кен разве что со стула не свалился. - Эээ... Ран, конечно, несдержан, - произнеся эти слова, Кен почувствовал себя одним из выдающихся дипломатов мира, - но такое поведение для него странно, может, у него была какая-нибудь причина? У Ито сделались очень честные и невинные глаза – даа, школу Оми даже потеря памяти не перебьет. -В общем-то никакой, хотя, может, Ран так резко отреагировал на наше невинное общение с его сестрой, - Рана Кен понял, прекрасно зная, что означает «невинное общение» на языке Йоджи, он мог представить шок Аи, увидевшего, как бывший любовник клеит его сестру. -А как познакомились вы, расскажете? - Мы вместе работали в цветочном магазине. - Так Ран флорист? – глаза Рё округлись. – Я думал, что он всю жизнь занимается историей. - Было дело – ничего интересного. Вы мне лучше расскажите, как Ран справляется со своими обязанностями консультанта – уже мозги сломал, пытаясь представить его в этой роли. Рё улыбнулся насмешливо и ласково. - Ран до ужаса зануден и педантичен, и очень требователен, но все равно лучшего консультанта мне не найти. Он умудряется создать нужную атмосферу на площадке и направить мысли актеров в нужном направлении. Вот вроде что делает? Хмурится да взгляды бросает грозные, а его слушают и не потому, что бояться, а потому, что верят в него, - Рё покачал головой, не понимал он этого феномена. По всем законам жизни Рана обязаны были ненавидеть, бояться и работать с ним только из-под палки. А на деле анекдоты о нем ходили, и иначе как «холодильником» за глаза его никто и не называл, но Рё чувствовал, что если Ран скажет прыгнуть со скалы, пусть и без всяких объяснений, то он лишится всей своей съемочной группы. – Чудеса, да и только. Кен помнил, что в Вайсс, да и после в КБ, все происходило точно так же. Но сейчас его больше интересовало выражение лица Рё Ито, который пребывал в каком-то другом измерении и смотрел ласково и нежно, В Вайсс, когда они с Аей были вместе, Йоджи часто смотрел так, но к нежности всегда примешивалась обреченность.
Ежик-сан: - А вы разве не женаты? Рё как раз собирался пройтись по тому, как фанатично Ран предан истории, но, не произнеся ни звука, остался сидеть с открытым ртом. Кен вздохнул, подумал, понял, что сказал последнюю фразу не совсем к месту, покраснел, мысленно обругал себя дураком и уже собирался извиниться за бестактность, когда Рё отмер и ответил: - Уже разведен. Ран знает – не говорил? Кен беспомощно пожал плечами – надо же было такое ляпнуть! Рё молчал - не понимал, как реагировать. Кен вздохнул и, подумав еще немного: понял, что интригана из него не получится, хоть об стенку расшибись, решил и дальше идти напролом, если перейдет границы дозволенного его все равно остановят и хорошо бы словами, а не кулаком. - А у вас с ним что? Что сказать Рё не представлял и не потому, что не хотел отвечать, а потому, что и сам не знал, что у них с Раном происходит. Не понимал, почему так зациклился на одном единственном человеке, отчего так уверен в своем незыблемом праве быть рядом с Раном, не понимал поведения Рана, не понимал, как они смогут быть вместе и смогут ли. - Не знаю – честность - лучшая политика. - Но вы его любите? Ито сузил глаза и раздраженно взглянул на Хидаку – всякое терпение имеет свои границы. - Вам не следует лезть в чужие дела, Хидака-сан. Мы с Раном взрослые люди и способны разобраться в своих отношениях сами. Кен залился краской – мысленно порадовавшись, что остановили-таки словами. - Простите, Ито-сан, меня занесло: я волнуюсь за Рана. Хотел помочь, но получилось только хуже, - и улыбнулся примирительно, – «осознал – извиняюсь - больше не буду». Рё кивнул, принимая извинения, и заговорил о другом: - А может, перейдем на "ты", я очень не люблю официоз, сразу вспоминаю, каково стоять на ковре перед начальством. - С удовольствием, сам терпеть официоз не могу – легче сделать три круга вокруг Токио, чем десять минут разговаривать высоким штилем. - Эх, - нарочито тяжко вздохнул Ре, - значит, вы понимаете, как тяжело мне разговаривать с Раном. Может, его можно как-нибудь перевоспитать, а? Кен рассмеялся, перед глазами проносились картины перевоспитания. - Заманчивая перспектива, но боюсь, что Ран неизлечим. - Вот и я боюсь. Но, может, другой ваш друг, который блондин, поможет? Кто он, кстати? - Хлоэ? Он ничем не поможет - сам такой же. Он наш коллега, цветочник значит, хороший парень, хоть и со своими тараканами в голове. Но у кого их нет? - Тараканы – моя любимая тема. Мне как режиссеру нужно знать все о человеческих душах, да и без всякой цели, тараканы это так занятно. Кен собрался было ответить, но уловив цепкий, с хитринкой взгляд Кудо, не выдержал и спросил: - Неужели ревнуешь? Наступила короткая пауза, Рё выбирал, что лучше: уйти в глухую защиту или признать правоту Кена и попробовать его разговорить. В итоге, все же выбрал последнее. - Ревную. Капельку. Все равно вашему Хлоэ ничего не обломится, - уточнил напоследок. - Да не было у них с Раном ничего всерьез, а то, что было, и романом-то не назовешь. Над столом повисло молчание, каждый думал о своем. Рё не понравились слова Кена, глупо ревновать к прошлому, и, да, все несерьезно, но ведь у Рана с Хлоэ так и не было поставлено окончательной точки. Надо будет исправить. А Кена вспоминал – заразился от Рана. Он беспокоился за Аю, все еще помнил его состояние, когда Йоджи все забыл, тогда Ая был как никогда близок к срыву. У Кена хватало своих проблем, но усталое, словно выцветшее лицо друга, он не смог бы забыть, даже если бы захотел. В Side B стало лучше: жизнь наладилось, вошла в норму, пусть и дикую для всего остального мира. Но иногда Кен замечал пустоту во взгляде Аи: не безразличие, не привычные сдержанность и холод, а словно заглядываешь в пыльную нежилую комнату - так смотрят люди, которые живут лишь по инерции. Йоджи тряхнул головой, а Кен представил, как раньше при этом жесте подпрыгивали его волосы, и улыбнулся. Тягостное настроение ушло, махнув на прощание лапкой. - А кто ваш мелкий? Юки, если не ошибаюсь. - Тоже флорист, нас шестеро, но троих мы в Лондоне оставили. - Шесть человек, не многовато ли для одного цветочного магазина? - Нет, в самый раз, трое из нас почти дети, ходят в школу и не могут дежурить днем. - Тебе видней. Меня удивило, как Юки на Рана смотрит, обычно, когда люди расстаются надолго, все плохое забывается; люди прощают охотнее тех, кто далеко, чем тех, кто постоянно рядом. Парадокс, однако. - Сложно у них все, - Кен пожал плечами - Юки он не понимал. Причины-то очевидны, пацан был привязан к Ае, считал его то ли старшим братом, то ли учителем, то ли и вовсе отцом, и не смог смириться с его уходом. Юки все же ребенок и, как всякий ребенок, готов простить любимым все, кроме боли потери. Но Кен не понимал, почему Юки не ушел вместе с Аей, а уж в злых, путаных объяснениях Юки сам черт ногу сломит, хотя, может, Ран что-то и разбирал, но как всегда молчал. - Это точно, Юки не знаю, но Ран обожает даже самые простые вещи усложнять до предела. Кен и кивнул и с непередаваемой интонацией произнес: - Самураи. Слушай, а сложное это, должно быть, дело – режиссура? Рё с удовольствием начал рассказывать – любил он свою профессию. Кен кивал и улыбался – на душе стало легче: Йоджи начал новую жизнь и был счастлив.
Ежик-сан: А Рана меж тем одолели неприятные мысли и, вопреки обыкновению последних дней, это были не воспоминания, а мысли о новой миссии и Ито. Наблюдая днем за Рё и Аей, он увидел, что со стороны может показаться, что Рё пристает к Ае, а та от него отбивается. Ну почему Ае так не везет, почему рядом с ней всегда появляется какой-нибудь маньяк? Но Ае хотя бы ничего не грозит, а вот Рё… он теперь режиссер, а не наемный убийца, потерял сноровку, рефлексы притупились. Сможет ли увидеть опасность? Поверит ли интуиции? Сможет ли ударить, если не будет явной угрозы? А если ударит, сможет ли победить? Ччерт. Как можно так себя запустить?! Как можно бросить тренировки?! И потеря памяти не оправдание! Ран прошелся по комнате, пытаясь найти, хоть какое-нибудь решение – решения найти не получилось. К предупреждению Рё прислушается только, если рассказать ему все, иначе он покивает согласно и забудет через пять минут. Надо было что-то делать, но что? Ран прислонился к холодному стеклу лбом – он не мог рассказать Рё об их прошлом. Йоджи нашел дорогу, на которой счастлив. Стоит ли мешать ему идти по ней? Риск, угроза жизни… что ж они так уже жили, пришли мальчишками, а стали… Ран и сам не знал, кем они стали. Но точно знал, что каждый вправе выбрать свою дорогу, даже если она ведет к смерти. На Рана навалились осознание собственного бессилия и злость на весь белый свет. Почему он не может жить, как нормальные люди? Злость требовала выхода и немедленного – Ран набрал номер. - Да, - голос в трубке был очень занятым и почти невежливо намекал, что лучше бы вам положить трубку сейчас же или, если уж неймется, быть предельно кратким. - Здравствуй, Мамору, это Ая. - Ая, ты даже не представляешь, как я рад тебя слышать – голос мгновенно потеплел. - Я по поводу миссии. - Ясно, - голос поскучнел. - Извини, но у меня практически нет времени, лучше позвони часа через два, тогда мы сможем поговорить спокойно. - Я не отниму много твоего времени, - злость отобрала у разума право голоса. - Мне лишь интересно, зачем были присланы КБ. Зачем было нас вмешивать? Неужели у Критикер больше не осталось оперативных групп? Что тебе от меня нужно? - Что мне от тебя, Ая, нужно? – в голосе звучала растерянность, медленно переходящая в ледяную ярость, раньше Оми так не умел, - Ая, это ты считал своим личным делом все, что хоть слегка касалось Аи-тян, это ты снова и снова бросал все, и Вайсс в том числе, ради ее тени. А теперь, когда я позволил тебе заниматься делом непосредственно к ней относящимся, ты спрашиваешь меня, что мне от тебя нужно? - Мамору… - едва произнеся свои обвинения, Ран осознал их абсурдность, но слов-то не воротишь. - Извини, Ая, но я предупреждал, что у меня нет времени, - голос был ровным и спокойным, словно яркая ледяная вспышка выжгла эмоции до самого дна. – Если тебе есть что сказать, можешь позвонить Рекс, думаю, что она сможет тебе помочь, - и научился раздавать словесные пощечины. - А теперь мне надо идти. Он так и будет причинять боль тем, кого стремится защищать? Ран повторно набрал номер Мамору. - Ая? – голос больше не казался бесстрастным, неужели Оми не разучился плакать? – Я не хочу выслушивать от тебя нелепые обвинения. Так что не надо, ладно? - Оми, прости, - Ран понимал, что должен сказать что-то еще, но слова, как всегда трусливо разбежались. - Ты извиняешься? – только у Оми может так легко и искренне меняться настроение. - Нет, это невозможно. Я понял! Тебя похитили инопланетяне, а на землю отправили твою неточную копию. - Не знаю. - Точно-точно, - Оми рассмеялся растерянности в голосе Рана. – Настоящий Ая никогда не извиняется это закон природы, но я все равно рад был услышать, так что можешь передать им от меня глубочайшую благодарность. - Хорошо. - Между прочим, я опоздал на 15 минут на суперважное совещание, на котором без меня ну никак. - Извини. - Да брось, Ая, услышать, как ты извиняешься, стоит многого, но я все-таки поспешу. Передавай от меня всем привет. Ран смотрел на мирно молчащий телефон, а видел заплаканное лицо Аи и слышал ее срывающийся голос: «Ты жив, Ран. Ты жив. А я ждала тебя, ждала и не верила, что ты умер, а потом не ждала, и носила цветы … на могилу… твою могилу. Слышишь! Я носила цветы тебе на могилу, плакала, и проклинала Бога за то, что он не спас тебя!» - потом она долго молчала, но ни одной слезинки не соскользнуло по щеке. «Это хорошо, что ты жив. А за все хорошее я испорчу твою рубашку слезами и потекшей тушью» - и уткнулась носом ему в грудь. Он причинял боль тем, кого любил, а они его прощали, снова и снова. А вот Ая о прошлом не думала - оно ее мало трогало, ей всегда было интересней будущее и настоящее, поэтому и думала Ая о гостях. Братишка преподносил один сюрприз за другим: первым был Рё Ито, вторым - Хлоэ. Ей хоть бы к первому привыкнуть, а тут еще и второй явился. Нет, Ая понимала, что Ран не монах, и иногда замечала взгляды, слышала чьи-нибудь замечания, не предназначенные для ее ушей, но ведь не так откровенно. Вот пусть Ран только посмеет что-нибудь сказать по поводу ЕЕ личной жизни! Хотя, если честно, то Ран прав, на фиг ей трусы, пугающиеся первого же грозного взгляда? Но возвращаясь к Хлоэ: Ая не знала, как к нему относиться. Очень неправильный человек, даже для гайдзина: у него даже фамилии не было - как и у Юки, но Юки-то беспризорник. Когда Ая попробовала назвать его Хлоэ-сан, он обиделся и потребовал называть его без «сан», и так при этом улыбнулся, что у Аи не нашлось сил ему отказать, но как к нему вежливо обратиться Ая не знала. А еще он был красивым, и красота у него тоже была необычная, сошедшая со старинных европейских картин: холодная и отчужденная, высокомерная и аристократичная. Интересно, а Ран Хлоэ выбрал не из любви к старине? Да, вкус у брата был и, как показал опыт, такой же, как и у сестры. Ужасно. И с Раном у Хлоэ были неправильные отношения, даже более неправильные, чем у Рана с Ито, и более сложные. Они играли в увлечение, они играли в страсть: Хлоэ бросал преувеличенно восхищенные и обжигающие взгляды, Ран отвечал едва заметными улыбками и смешинками в глазах, игривыми интонациями, но между ними стояла стенка, тонкая, незаметная и непроницаемая. Что бы Хлоэ ни говорил, как бы ни смотрел, они никогда друг друга не касались, даже нечаянно, даже если передавали друг другу что-нибудь из рук в руки, они даже в дверях друг друга обходили. Это не было игрой на публику – подобные вещи Ая чувствовала буквально всей кожей - это был их стиль общения, словно старинные танцы. В глазах Хлоэ порой мелькала какая-то запредельная усталость, Ая не знала, было ли это связано с Раном или по жизни накопилось. Жалости к Хлоэ она не испытывала - Ая почти разучилась жалеть людей - но усталость делала его красивое лицо скучным и неинтересным. Говорят, страдания придают мужчине романтический ореол, может и так, но не в Аиных глазах. Если с отношением к Хлоэ Ая не могла определиться, то с отношением к мелкому все было кристально ясно: Юки хотелось быстро и незаметно придушить, и тихонько заныкать труп подальше от Рана. Стоило Рану взглянуть на мальчишку, и он превращался в человекоподобный осколок льда, со скорбными складками у губ, хуже того, он казался почти *старым*. За брата Ая, пожалуй, могла бы и убить. А Ран безжалостно пресекал все попытки Аи поговорить с Юки, объяснял, что с таким выражением лица идут не говорить, а бить морду - кстати, именно так и сказал - а потом добавил, что они разберутся сами. Ага, щаз, эти так разберутся, что и лопатой не разгребешь, и помочь никому не позволят. Иногда Ая хотела брата хорошенько встряхнуть, чтобы у него мозги встали на место, жаль, что физически это невозможно. Между делом, сегодня она сделала одно замечательное наблюдение, Кен Хидака смотрел на Ито, не как на незнакомца, а как на близкого друга после долгой разлуки: встрече рад, но не знаешь, как общаться, за время разлуки успели отвыкнуть друг от друга. Ае сразу вспомнились сплетни, что Рё потерял память и почти ничего не помнит. Вот и делайте выводы, а заодно подумайте, почему Ая не дошла до этого очевидного объяснения странностей в поведении Рана раньше. Итогом мыслей стало твердое убеждение, что, чем быстрее незваные гости уберутся, тем Ае с Раном лучше. И в отношениях с Ито лучше бы брату побыстрее разобраться. Если с гостями, как бы ни хотелось, Ая не могла ничего поделать, то на второе она могла бы попробовать повлиять – мелькнула у нее одна идейка. Ая потянулась к телефону: -Ая? Что-нибудь случилось или ты по мне уже успела соскучиться? – в трубке раздался жизнерадостный голос Рё. - Безумно соскучилась, ты даже не представляешь как: не могу дождаться съемок, чтобы тебя увидеть, вот и решила пригласить в гости. - Да, я всегда знал, что ты без меня и дня прожить не можешь. А Ран тоже мечтает меня увидеть или это только твое желание? - А ты догадайся. - О! Предвижу, как он обрадуется сюрпризу. Я, конечно, приду - не могу противиться желанию такой прелестной девушки. А если не секрет, кто еще будет на этом милом семейном вечере? - Мы с Раном и наши гости – ты их видел. - Здорово, - Ая представила, как Рё потирает руки, и предвкушающе улыбается, - мечтаю с ними познакомиться поближе. Вот с Кеном мы уже пообщались. - И как? - Замечательный парень, Рану повезло, что у него такой друг. - Ясненько. Значит, еще один человек, кроме нас с Раном, будет тебе знаком. Приходи, будет весело. - Обязательно. А уж, чтобы было весело, я постараюсь. - Рё, не пугай меня, иначе я сбегу куда-нибудь на Северный Полис, пока вечер еще не наступил. - Нет, Ая, ты не можешь быть настолько жестока – не лишишь же ты меня счастья любоваться твоими прекрасными глазами и стройными ножками, но не говори о последнем брату, а то он выколет мои глаза. Не понимает Ран моих эстетических потребностей. - Перестань, а то завалишь меня комплиментами, и я умру от смущения. - Для такой красавицы не может быть слишком много комплиментов, но, если ты такая скромница, то я отключусь, иначе не удержусь и скажу еще что-нибудь правдивое по поводу твоей внешности. - До встречи. - До вечера, моя богиня.
Irma: Ежик-сан Все интереснее и интереснее. В плане того, кто же там убийца.
Витори: Irma пишет: В плане того, кто же там убийца. проще сказать кто не убийца а про маньяка и правда интересно, кто же этот тайный воздыхатель.С нетерпением жду продолжения )))
Ежик-сан: Витори пишет: а про маньяка и правда интересно, кто же этот тайный воздыхатель.С нетерпением жду продолжения ))) Вообще-то, детективная линия была чисто техническая, в смысле была, есть и будет, так что не советую расчитывать на нечто оригинальное, хотя я не слишком объективна.
Витори: проды хоцца...
стася5: ПРОДЫ!)))))
Kiki: Ежик-сан пишет: так что не советую расчитывать на нечто оригинальное, хотя я не слишком объективна А я уж придумала себе толпу паранормов, гоняющихся за сами-знаете-кем. Рана, кстати, жалко. Не получается у него жить просто, то потерянная любовь нежданно объявится, то старая команда прибавляет проблем, а тут еще за сестричкой приглядывай. Очень хотелось бы увидеть продолжение или хотя бы самого автора в темке.
Ежик-сан: Афтора замучили, злобные преподы, так что у него времени просто ни на что не остается, но он ничего не забыл, а продолжение где-то через неделю будет. Kiki пишет: Рана, кстати, жалко. А мне вот нет, после того как он сестру бросил мне его совсем не жалко. Сам виноват.
полная версия страницы