Форум » » "Огонь на расстоянии", по "Крестоносцам" Сенкевича, Ротгер/Збышко, R » Ответить
"Огонь на расстоянии", по "Крестоносцам" Сенкевича, Ротгер/Збышко, R
Leyna: Название: Огонь на расстоянии Автор: Inga, logv-inga@yandex.ru Фэндом: роман Генрика Сенкевича "Крестоносцы", синопсис тут: http://briefly.ru/senkevich/krestonostsy/ . Жанр: ангст. Пейринг: Ротгер/Збышко Рейтинг: R Ворнинги:ООС,AU , поскольку слэш. Смерть героя(по канону). Принуждение, насилие. Саммари:любовь-вражда. А также попытка сочинить слэш по глубоко гетному контексту :) Авторские комментарии:действие фика происходит зимой-летом 1398 г., за год до начала романа, в Литве и Пруссии. Исторические примечания будут даны по ходу действия. Дисклеймер: главные и некоторые второстепенные герои не мои.
Ответов - 7
Magneta: Leyna пишет: Збышко/Ротгер или Збышко/Куно фон Лихтенштейн Ну, как тут не попросить и того, и другого! Идея -
Leyna: Ну, как тут не попросить и того, и другого!Имхо, лучше Ротгер. Наброски сегодня будут ;)
Leyna: С Ротгером, из-за поединка во второй книге. У меня кинк такой - любовь врагов К завтрему постараюсь изготовить начало. Основное действие будет за год до начала романа, так что чувствам героя к Данусе и тем более к Ягенке оно не очень помешает. Особенно если упирать на юношескую сексуальную "неопределенность"героя Ворнинг: насилие принуждение(ну, Ротгер и в оригинале еще та сволочь, так что это не будет ООС.) заранее морально готовьтесь По этой книге был польский фильм, очень когда-то популярный. Збышко: Мечислав Каленик: http://www.kinox.ru/index.asp?comm=5&kw=24174 Ротгер - Тадеуш Косударский: http://www.filmpolski.pl/fp/index.php/111184 Последний меня не очень вдохновляет, но режиссер же не знал, что про его персонажа будут сочинять слэш и вообще что-нибудь на любовную тему ;)))
Leyna: test
Magneta: Leyna пишет: У меня кинк такой - любовь врагов Я Вас очень хорошо понимаю) Выбор яркий и суровый. По-моему, ход мыслей и чувства персонажей схвачены очень точно.
Leyna: Magneta пишет: Выбор яркий и суровый. По-моему, ход мыслей и чувства персонажей схвачены очень точно. Осталось написать сам фик. Обрывков у меня в голове много(выложенный здесь пока самый большой),а вот сочинить связный рассказ...
Leyna: Наброски. - Близится утро, - сказал Мацько. разгромить, кого смогут и отбить, что удастся. Отряд литовского боярина Довмонта, в котором состояли Мацько и его племянник, устроил засаду в лесу, почти вплотную подступавшем к замерзшей реке, по которой, как они узнали от лазутчиков, двигалось более сотни крестоносцев... Командир отряда расспросил пленных об их положении и имуществе. Мацько туманно сообщил, что у них с племянником в Вильно хранится много из добычи, что немалые земли у них в Польше, умолчав, что земли те заложены. Но Ротгер, тщательно расспросив его и других поляков, уверился, что ни бол шого выкупа, ни влиятельных родных и друзей у рыцарей из Богданца нет. - Они всегда так поступали, - буркнул Довмонт. - Но пока они не трогали ваших, вам было на это плевать. - Ваши убили детей Витовта! - Которых он оставил в Ордене в залог своей верности, и подло ее нарушил, убив множество наших. Чего же он ожидал? А если тебя возмущает их убийство, вспомни, что ваш благочестивый король Ягайло убил не только отца Витовта, но и его мать.[Об убийстве Кейстута его племянником и соперником Ягайлой сообщают многие источники, например, краткая история Литвы в энциклопедии , а вот об убийстве его жены Боруты я читала только у современного историка Вильяма Урбана, "Тевтонский орден"]. - Он тогда был язычником. - Ошибаешься. Христианином он был, хотя и с хизматиком. Крестился по восточному обряду, чтобы подладиться к своим русским подданным. Так же, как потом крестился в католичество, чтобы стать польским королем. Да, вот, убил он Витовтовых родителей - кстати, в польской столице, Кракове, и с вашей помощью, а как они с Витовтом сейчас дружат! - Думаю, - Ротгер усмехнулся, - что и с нами Витовт еще может помириться, если найдет это более выгодным, чем союз с Ягайлом. - И для вашего короля, и для Витовта Самогития лишь залог в противоборстве с нами. - Нашел, кого жалеть! Язычников, убивавших во множестве своих нежеланных детей, приносивших людей в жертву идолам, хоронивших со своими умершими дворянами и князьями жен и рабов. - Вы их порабощаете! - Как принято на войне. Ваши же соплеменники из Мазовии каждый год учиняют набеги на земли Ордена, и захватывают людей - христиан, предки пруссов-то крещены несколько поколений назад. Не говоря уж об убийствах. Вы сами в набегах на Пруссию не захватили себе невольников? - А Помезанию,Самбию, Натангию,Судавию[провинции Пруссии] тоже вы нам дали? Мы завоевали это сами, эти земли щедро политы кровью братьев Ордена. Что до самогитов, Польша и Святой Престол ныне пожинают плоды наших усилий. Если б не страх перед нами, ни за что не захотели бы они ни принимать крещение, ни покоряться христианам, и те бы ничего от них не видели, кроме кровавых набегов да человеческих жертвоприношений. Ночью Збышко проснулся, почувствовав, что его куда-то тащат, зажав рот. Он вырывался, ничего не понимая, а тем временем кнехты внесли его в шатер командира отряда, положили на ложе, и, молча поклонившись, вышли. В слабом свете масляной плошки юноша увидел, как Ротгер склоняется над ним, и по выражению его лица Збышко наконец понял. "Да он хочет меня ..! Ах ты, собака!" Он отчаянно вырывался, несмотря на связанные руки и ноги. - Лежи тихо! Может, тебе понравится. При этих словах Збышко подумал, что имеет дело с безумцем, и от того ему стало еще страшнее. Изловчившись, он пнул насильника в пах. Злобно выругавшись, крестоносец ударил Збышка кулаком в висок, и тот потерял сознание. - Не боишься смерти? - Воину ли ее бояться?! Я с двенадцати лет воюю. - У меня в плену и твои соплеменники. Твое упрямство будет стоить им жизни. - Я бы не хотел, чтобы кто-нибудь выкупал мою жизнь такой ценой, - хрипло сказал Збышко. И они, и их родные и друзья не обидятся на меня, если и узнают. - А твой дядя? Юноша заколебался. Бездетный Мацько любил племянника и заботился о нем, как о родном сыне, а рано осиротевший Збышко любил его, как отца. - Дядя говорил, что он и не надеется умереть от старости. - Умереть можно по-разному. Знаешь, каково на медных шахтах? От испарений меди рабочие гниют заживо и снаружи и изнутри, и многие сдходят с ума, прежде чем умереть. - Не посмеешь! - Почему? Мой невольник, что захочу, то с ним и сделаю. Збышко задыхался от ужаса и бессильного гнева. - Тварь тевтонская! Ты же позоришь крест, который носишь! - Не больше, чем ваши рыцари и другие воины позорят его своими набегами, и совершаемыми при том убийствами, грабежами, насилиями и разрушениями. Впрочем, это все делают. А мне неохота беседовать с тобой на отвлеченные темы. - На что? - Неважно. Ты согласен на мое предложение? - Я расскажу о тебе вашему комтуру, когда мы прибудем в Янсборк! - Комтур мне не помешает уж поверь. Я усердно и успешно воюю за Орден, а он смотрит сквозь пальцы на мои развлечения, и не только на мои. Ну, что скажешь? Не видя другого выхода, Збышко кивнул. Он вспомнил слышанное от литвинов, как некоторые жмудины, взятые заложниками в Орден, кончали с собой, не вынеся мучений. Но о том, что сейчас хотел от него крестоносец, он почти не слыхал... Наконец открылась дверь, и вошел Ротгер. От его откровенно похотливого взгляда у Збышка мороз прошел по коже, чего не случалось с ним в самых лютых битвах. Ему казалось, что время замедлилось, и целая вечность прошла, пока Ротгер подошел к кровати, снял плаш, рубаху, пояс, сапоги. Збышко закрыл глаза, стараясь не думать о том, что сейчас произойдет. Дернулся, почувствовав, как чужие руки обняли его, зашарили по телу. - Не бойся... Юноша удивленно охнул, почувствовав горячие губы на своей напряженной плоти. - Что ты делаешь?! А-а-а!.. - Силезцы убили его и разграбили наши земли. У вас, немцев, научились! - А затеять междоусобную войну Гжималитов и Наленчей тоже научили наши? - зло спросил Зигфрид. - А войну Владислава Локетека с Пшемыслом? И до того два с лишним века вы, поляки, грызлись меж собой по нашим наущениям? - Орден захватил Данциг потому что ваш король пожалел плату за освобождение города от бранденбуржцев. - Неужто вы и без того не точили зубы на Поморье? Зигфрид сердито сказал: - Мало тебе слуг и крестьянских мальчишек, ты еще пленного дворянина насилуешь. - И что с того? -Ты служишь Ордену и не должен ставить свои влечения выше его интересов. - Чем же та связь угрожает его интересам? - Если б ты хоть спал с ним в тайне, а не выставлял это напоказ! Солдаты и слуги болтают о ней, всем языки не укоротишь. Если невозможно ее скрыть, то прерви ее. Помнишь, что по нашему уставу положено за содомию? Я не могу и дальше покрывать твои похождения. Учись властвовать над своими страстями. "А если бы ты всегда властвовал над своими, меня бы на свете не было", - подумал Ротгер. Только наедине старый Зигфрид признал его своим сыном. Ротгер понимал, что открытое признание этого родства недопустимо, ради репутации их обоих. Его и забавляла, и раздражала эта вынужденная скрытность. - Английский король Эдуард Второй из-за этого трон потерял! - Не из-за этого, а потому что был слаб духом и глуп, и советников себе выбирал никудышных. Иначе бы правил удачно, и его увлечения ему бы не мешали. - Этим занимаются много церковных сановников и простых монахов, и даже о некоторых римских папах рассказывали. Как сообщсал Боккаччо в "Декамероне", в городе Святого Престола большое влияние имеют не только распутные девки, но и мальчишки. Сколько у них, должно быть, клиентов! В такой толпе еще одного грешника никто не заметит. - Не шути так! - Я не шучу. Все мы слабы и грешны, но я надеюсь, Бог простит мне мои грехи за то, что я делаю для него. - Это хуже, чем обычное прелюбодейство. - Но это и нравится мне больше обычного прелюбодейства. - Все умирают, и довольно скоро. - Потому сердце сынов человеческих исполнено зла[Ветхий Завет, Эккллезиаст,] С караульными солдатами Збышко почти не разговаривал; стыдился того, что они о нем, наверно, думают. С Ротгером говорил мало, стыдясь и ненавидя его. Но одиночество и праздность были невыносимы для его живой, деятельной натуры. - Мне скучно тут. - Хочешь в подземелье, где ваши дрожат от холода, сидят на чечевичной похлебке с черным хлебом и мучаются от вшей? Збышку даже стыдно стало, когда он подумал, насколько его товарищам хуже, чем ему. И чему он обязан своим положением. - Читать умеешь? - Нет. - Ты же монах. - Монахи - такие же мужчины, как все прочие. Соответствующие обеты ничуть не уменьшают потребности плоти, а неутоленное желание причиняет страдания и и мешает жить и работать. - Ну и утолял бы ты свое желание с местными бабами, меня-то за что?! - Я не убивал женщин и детей, когда был в здравом уме. - А у тебя и приступы безумия бывают? - Не совсем безумия. - Ты говорил, что тебе скучно. У нас сегодня гости, фризские рыцари+ После притворного обращения Литвы в католичество гостей у нас поубавилось. Перед тем, как в первый раз отдаться своему пленителю, Збышко думал, что не переживет такого, умрет от стыда и унижения.Но оказалось, с этим можно жить, и почти не страдать. - Вы любите друг друга? Прежде Збышко об этом не задумывался, даже в сражениях, когда они рисковали лишиться жизни. Любовь к дяде была для него естественной, как зрение или слух. Но коль скоро его спросили, он, подумав, ответил: - Да. - А мой отец меня любил, и почти не обращал на меня внимания, ежели оно не сопровождалось бранью, упреками или побоями. Ротгер говорил о муже своей матери, вынужденном растить сына ее любовника, не решаясь обьявить его бастардом, дабы не опозорить себя и свой род. Но как он ненавидел за это и мальчика и мать! Ротгер рассказывал Збышку о битвах и поединках, в которых участвовал. Рассказывал и о битвах Ордена, о Мартине Голине, Людвиге фон Либеензелле и других прославленных бойцах Ордена. - Сообщают, что Витовт ведет переговоры с нашим магистром, предлагает уступить Ордену Самогитию и заключить мир с нами, чтобы развязат себе руки для войны против татар. И пленных с обоих сторон отпустят. Ты+ Тут Збышко вспомнил кое-что слышанное им о нравах мужеложцев, и, не успев подумать, выпалил: - Это сейчас ты так говоришь, а когда я совсем вырасту, не захочешь!.. И осекся, с ужасом и стыдом осознав сказанное. - Захочу. И молодого, и зрелого мужа, и старика. Если мы оба доживем до старости. У Збышка захолонуло сердце от радости, когда он это услышал. Но опять стыдно и досадно ему стало: как можно любить врага и злодея, радоваться его неравнодушию? - Не надо. Ротгер обхватил ладонями его лицо, заглядывая в глаза. - Ты так думаешь или только говоришь? - Я все равно не смогу остаться с тобой. - Ты можешь остаться у нас. Много гостей чужеземных помогает ордену, есть и наемники. - Чтобы я воевал с вашими против своих?! - Будешь воевать там, куда ваши не лезут. Мы не враждуем со всем польским племенем. У нас есть много подданных-поляков; есть союзники в Померании, Силезии и Мазовии. - У меня земля дома, в Великопольше. - Кто ж на нее посягает? Твой дядя может управлять вашими землями, он еще бодр и крепок. И если хочешь наследников, возьми какую-нибудь женщину, которая не будет слишком много от тебя требовать. Я сам могу подыскать такую... - Ваша жадность отталкивает от вас собственных подданных. Крестян, которых вы обираете до нитки, и жестоко наказываете за совершаемое с голоду браконьерство и прочее. Купцы, на чью прибыль вы накладываете лапу под любыми предлогами. Дворянство, которому надоело ваше самоуправство. Конрад Мазовецкий позволил вам обосноваться в Кульмской Земле с условием, чтобы вы отдали под его власть половину отвоеванных вами прусских земель, а вы ничего не дали. - Языческий поэт Овидий советовал любит юношей , а не женщин; так-де спокойнее. Но мне это не помогло... "Старики любят давать хорошие советы, когда уже не могут подавать плохие примеры." - Дядя, я люблю его. - Да ты, никак, рехнулся?! - Разве похож я на безумца? - А ежели ты всерьез это говоришь, значит, ума у тебя в голове меньше, чем в бараньей заднице! - в сердцах воскликнул Мацько. - Не знаешь, чему церковь учит? Такая любовь богомерзка и противна естеству! Моему естеству она не противна. Збышко еще несколько раз оглядывался на быстро уменьшающуюся громаду Янсборка. Сейчас ему хотелось, чтобы всего этого никогда не было, чтобы противоречивые чувства не терзали его. "Я не буду об этом думать", - наконец решил он. Но решить - еще не значит выполнить... - Видел я ее, - пренебрежительно сказал Ротгер. Глупая девчонка, до сих пор прячущаяся, чуть что, за юбку своей госпожи. Не смей так говорить о ней! Да, мне рассказывали, ты хотел драться из-за нее. Ревнуешь?.. При мысли, что его Дануся, слабое дитя, окажется в руках этого жестокого, распутного и ревнивого человека, Збышка охватывало отчаяние. "Если узнаю, что он хот пальцем ее тронул - убью его на месте, даже на поединок не вызывая. В церкви найду - убью!" "Мы глупо поступили в этом деле, - подумал Ротгер, - надо было велеть нашим людям выдать себя за простых разбойников, а потом разыграть, будто мы отбили ее у них. Тогда можно было бы отпустить ее после захвата Юранда; она бы подтвердила наши слова, и Орден выглядел бы в этом деле куда лучше. И я бы сообразил это еще тогда, если б не был ослеплен ревностью. Верно Зигфрид говорил, что нельзя поддаваться страстям." "А что она мне соперница, так и не будь ее, Збышка мне все равно не получить. Как он сейчас ненавидит меня и всех крестоносцев! Мальчик вырос и выбрал свою сторону." И ему было больно от этого, как от тяжелой раны... - Боишься Суда Божьего? - Не боюсь, и, чтобы подтвердить это, буду драться не на мечах, а на секирах, в чем у меня будет перед тобой меньше преимущества. "Глупый юнец, - снисходительно думал Ротгер, - ты думаешь, на "Суде Божьем" победу получает правый, а не более сильный, умелый или хотя бы удачливый? Скоро убедишься, что это не так". Он еще не решил, убьет ли Збышка, поскольку разрывался между надобностью избавиться от врага и нежеланием убивать того, кого любил, насколько его жестокая душа была способна. Поединок начался. Збышко старался сдерживать свою ярость, зная опыту, что та не только придает сил и смелости, но застилает разум, мешая оценивать действия противника и отвечать на них. Но это было трудно. Наконец-то он отомстит своему врагу. За все унижения, подневольные ласки, побои, голод, тяготы плена, угрозы Мацьку, похищение Дануси. Никого он еще так не ненавидел в своей жизни. "И любил. Хотя это грешно и постыдно... Хотел бы я этого не помнить." От этих мыслей ярость его еще усилилась. И так они бились, не в силах дотянуться и повредить друг другу, и от того ярясь еще более, пока не устал крестоносец... ..Я отомстил за себя, за Данусю, ее отца, и за все, что этот негодяй причинил польскому племени. Он воображал, будто у меня с ним что-то могло быть по доброй воле. Пусть его теперь черти в аду развлекают!... Поеду искать Данусю; если Бог дал мне одолеть крестоносца, наверно, поможет найти ее. Заживем по-настоящему. детей нарожаем, дядя так хотел внуков..." Збышко старался успокоить себя, думая о будущем, но на душе у него было тяжко, как от невозвратимой потери, и стыли в глазах непролитые слезы...
полная версия страницы