Форум » » Chronicles, ориджинал, R, humor, angst,romance.В процессе.Глава 14 от 25.04.09 » Ответить
Chronicles, ориджинал, R, humor, angst,romance.В процессе.Глава 14 от 25.04.09
Лола: Автор: Лола (volha90@rambler.ru) Бета: Donnie Darko Название: Chronicles Жанр: slash, humor, angst, romance Рейтинг: R (в последствии возможно NC-17) Размер: Макси Саммари: Каждую ночь Егор видит кошмар, в котором убивают неизвестного ему парня. И вот однажды к ним в школу приходит новичок.... Предупреждение: нецензурная лексика. POV персонажей, насилие (возможно изнасилование) Архивирование: Только с моего разрешения От автора: Реальная жизнь, реальная школа, реальная квартира. Вот, только вымышленные герои и вымышленные события. начало тут
Ответов - 83, стр:
1 2 3 4 All
Сакура: Donnie Darko пишет: - Кот, забыл сказать, завтра мы идем к моему хорошему знакомому. Он программист. Пусть проверит, что за сука Лоре компромат на Серегу отправила. - Отлично. Я-то тут причем? - А ты пойдешь со мной, – приехали… самая нормальная и осмысленная фраза и всей главы))) в целом прикольно, вот только у вас Котик какой-то слабохарактерный получился. да и Лорик психопатко немного, хотя сама в такую ситуацию не попадала, поэтому может реакция нормальная?
Лола: Сакура, для Лорки это письмо стало последней каплей, вот у нее нервы и сдали. А Котик, он просто хорохорится и шухериться, а на самом деле очень ранимая личность. Тяжелое детство, злой отец, смерть мамы... все это оставляет свои отпечатки на юной неокрепшей психике )))
Лола: Для удобства выкладываю главу еще раз Глава 8 Самоубийство или «Без пол-литра не разобраться» Тот, кого ты любишь, и тот, кто любит тебя, никогда не могут быть одним человеком. Чак Паланик. «Невидимки». Лора Посмотри, как развлекается твой Сережа, – написано в заголовке письма. Весь текст состоит из фразы: Приятного просмотра И прикрепленный файл. Должно быть, чья-то глупая шутка. Открываю файл, оказавшийся видеоклипом. Кто же мог это послать? Адрес незнакомый… Что это? Это проигрыватель глючит, или у меня начались зрительные и слуховые галлюцинации? Проходит минута записи, и я с силой сжимаю зубами костяшку пальца, чтобы не закричать… - Не забудь, у нас сегодня годовщина, - говорит он, - я приготовлю ужин, принесу свечи и вино. И твоя мама как раз уехала в командировку…- Сережа нежно обнимает Володю за плечи. - Издеваешься? Как я могу забыть про такое? – на видео отчетливо видно, как Влад улыбается, - я тебе подарок приготовил, любимый. - Смотри, чтобы тебя никто не услышал, а то опять подтрунивать будут. - Да я могу об этом хоть со шпиля Адмиралтейства в мегафон (п/а: матюгальник, хе-хе) прокричать. Но если тебя это так волнует, то оглянись: тут же нет никого. Я даже могу сделать вот так, - сказав это, он разворачивается, встает на цыпочки и целует Сережу в губы. В свою очередь, тот обнимает его еще крепче. За кадром слышится чье-то злорадное хихиканье, слишком тихое, чтобы можно было понять кто это. - Сумасшедший… – выдыхает Сергей. - Не без этого, - смеется Влад, утыкаясь ему носом в плечо, - Ты сводишь меня с ума. Я замечаю, что плачу, только после того, как трек заканчивается. Можно ли умереть от боли? Наверное, да. Умирали же героини средневековых романов, когда узнавали о трагической кончине своих возлюбленных. Вот, только у меня упасть замертво почему-то не получается. Может, пойти утопиться как Офелия? Или заколоться как Джульетта? Нет… нет… нельзя, хоть соблазн и велик. Господи, как же мне сейчас плохо! За что? Кто меня так ненавидит, что посмел разрушить все мои надежды и мечты? Как дальше жить, когда пропал внутренний стержень, не позволявший сломаться? Стоит задуматься. И мысль о самоубийстве уже не кажется мне такой страшной. Осталось только выбрать подходящий способ. Повеситься? Но это же так страшно, когда не можешь вздохнуть. Егор знает, о чем говорит, да и крюка у нас нет, люстры все привинчены, а карниз не выдержит. Вены порезать? Но я же боюсь вида крови, хотя… в ванной вода просто будет казаться розовой и крови как таковой я не увижу… А как же боль? Это же больно… С крыши прыгнуть? Нет. Ни за что. Тогда вены. Самый приемлемый способ. Сейчас… Только с мыслями соберусь и напишу записку… Нет… нельзя так… Надо отвлечься и не думать о том, где найти в себе силы жить дальше. Встаю, начинаю поливать цветы на подоконнике для того, чтобы хоть чем-то занять руки. Вижу, как к подъезду идет Кот. Значит, он через полминуты будет на площадке… Хватаю ключи и выбегаю в коридор. Слышу только, как дверь хлопает у меня за спиной. Он уже входит в квартиру. При виде него слезы, текущие по щекам, перерастают в рыдания. Подбегаю к нему и обнимаю за пояс. - Что случилось? – голос взволнованный. Неужели я так плохо выгляжу? - Котик… - это все, что я способна выдавить из себя. - Лора, прошу тебя, расскажи, что случилось? – сильные руки нежно обнимают меня. Но я сейчас не могу говорить. Голосовые связки отказываются работать. Только всхлипываю, - Пойдем, попьем чаю, и ты мне все расскажешь, – я позволяю увести себя вглубь квартиры. Только оказавшись на кухне и получив чашку с горячим ароматным чаем, замечаю, что я выскочила из дома в домашнем костюме и босиком. - Рассказывай. Я начинаю говорить, причем говорить обо всем, начиная с раннего детства, когда только познакомилась с Сережей. Мой монолог длится около часа, я выплескиваю наружу все, что накопилось во мне за эти годы. Кот не перебивает, не сочувствует, просто слушает, за что я ему очень благодарна. - Лора, выпей, - он ставит передо мной рюмку с каким-то лекарством. - Что это? - Пустырник. - Не хочу. Терпеть не могу эту гадость. - Лора, не будь ребенком, выпей. Легче станет. - Котик, я жить не хочу, а ты мне эту дрянь подсовываешь. - Лорка, не говори глупостей, тебе восемнадцать совсем недавно исполнилось, еще вся жизнь впереди! Нельзя опускать руки, нельзя! Самоубийство – это не выход. - Я не могу больше так! У меня уже не хватает сил! Я столько всего за эту жизнь уже вытерпела, и теперь какой-то урод отнимает у меня последний шанс на счастье… - Это ты про Володю? – осторожно уточняет Кот. Да чего уж там, спрашивай как есть. - Нет! – чувствую, что срываюсь на крик, - Вовка не виноват. Он же не знал, что я чувствую к Сереже. Я про того козла говорю, кто их снял и мне это видео отправил. - Лора, ты очень милая девчонка, зачем же так категорично о себе говорить? Ты обязательно найдешь свою любовь… - Костя… о какой любви ты говоришь? У меня вся голова уже седая! Кто меня такую полюбит? - Как седая? – он смотрит недоуменно. Егор точно так же смотрел, когда увидел отросшие корни моих волос. - Так седая! – вот теперь я кричу. - Мне приходится краситься каждые две недели! Как ты думаешь, почему у нас с братом цвет волос отличается немного?! - Лор, но это же не влияет на отношение к тебе. - Ты просто не знаешь, какие люди жестокие бывают… - Знаю, – он почти шепчет. - Я не могу так больше… - Лорочка… - Кот, - мой голос срывается и начинает хрипеть, - переспи со мной… - Что? - Займись со мной сексом… - знаю это для него полная неожиданность, но мне сейчас нужно хоть что-нибудь, чтобы снова почувствовать себя живой. - Лора… ты серьезно? - осторожно уточняет он. - Серьезней некуда, – в доказательство смотрю на него в упор. - Я… не могу. - Почему? – он выглядит растерянным. - Лора, ты мне как сестра… - Костя, я же не прошу тебя жениться на мне. Всего лишь секс. Он тебя ни к чему не обяжет. С другими же ты спишь. - То другие… - А я чем хуже? - Не в тебе дело. Как я в глаза Егору потом посмотрю? - Так сильно его любишь? – не смотри на меня так, я давно догадалась. Это только мой братец не видит очевидного, - Можешь не отвечать, я все знаю. Ты так на него смотришь, что сразу всё становится понятно. - Он тоже… - Нет… - Лорка, я не знаю… Я запутался. Никак не могу с этим смириться. - Давай, соглашайся, - я же все равно не отстану, - Тебе сейчас это так же необходимо, как и мне. - Но у меня кончились презервативы… - сдался. Спасибо тебе… может быть, после этого я снова смогу жить спокойно. - Ничего страшного. Он берет меня за руку и уводит в спальню, усаживает на кровать и опускается рядом. - Боже, что я делаю? - шепчет он, прежде чем поцеловать меня. Губы у него мягкие, но в поцелуе нет ничего особенного. Может быть, потому что я его не люблю? Не знаю. Я никогда раньше не целовалась. Ну и что, что Кот будет у меня первым? Он намного лучше других парней. Я ему всецело доверяю. Странное дело: подруги рассказывали, что в первый раз страшно, но я сейчас ничего такого не чувствую. Только тепло и нежность его прикосновений. Он раздевает меня и укладывает на простыни, потом сам избавляется от одежды и вновь целует. Я, в свою очередь, обнимаю его за шею. Он немного отстраняется и целует правую грудь, облизывает сосок, посасывает, играет с ним. Потом всё это повторяет с левой грудью, спускается ниже, покрывая поцелуями тело. А потом резко входит в меня, и я вскрикиваю. Больно, горячо, слишком необычно. Боже… - Черт! – Кот отодвигается, - Почему ты не сказала, что еще девственница? - А ты бы согласился, если бы знал? - Нет. Давай прекратим… - Не смей! Клянусь, если ты сейчас уйдешь, я тебя возненавижу! - Но… - Кот, я тебя очень прошу… - Хорошо, приготовься. Он опять входит, но на этот раз нет боли, только ощущение горячей плоти глубоко внутри меня. Он начинает осторожно двигаться. Я погружаюсь в океан неизвестных доселе ощущений. Так хорошо… заставляет забыть все… Вскоре вокруг меня пространство взрывается разноцветными искрами, и я погружаюсь в блаженную тьму. Прихожу в себя и не могу понять сначала, где я и что произошло. Просто разглядываю потолок. Вокруг темно и только где-то сбоку виднеется полоска света. Уже ночь? Похоже на то… - Как ты? – рядом присаживается Кот, и я тут же вспоминаю, что произошло. Оказывается, я лежу голая в его постели. - Нормально, – пытаюсь улыбнуться. Получается плохо, мне слишком стыдно. Боже, я буквально заставила его переспать со мной. - Держи, – у меня перед носом возникает чашка с чаем. - Спасибо, - предварительно зажав одеяло подмышками, чтоб не сползало, обхватываю ладонями чашку и отхлебываю, - Извини… - За что ты извиняешься? - Я вынудила тебя… - договорить мне не удается, потому что Кот плюхается рядом и, обняв меня за плечи, чмокает в макушку. - Ерунда. Лорка, все хорошо, тебе не за что извиняться. - Друзья? – я поднимаю голову и смотрю ему в глаза. - Лучшие, - он улыбается, - Как ты себя чувствуешь? - Хорошо. - Надеюсь, больше не будет разговоров на тему бессмысленности бытия? - Нет, – действительно, сводить счеты с жизнью мне расхотелось. Я знаю, будет тяжело, даже очень, но я сильная, я все выдержу. – Долго я спала? - Где-то час. Иди, прими душ, а я пока тут приберусь, - он протягивает мне огромное махровое банное полотенце. Закутавшись в него, встаю и иду в ванную. В коридоре сильно пахнет сигаретным дымом. Он что, курил? Хотя что в этом удивительного? *** Константин Лора засыпает довольно быстро, а я встаю, наскоро принимаю душ и, надев джинсы и футболку, иду на кухню. Где у меня тут сигареты? Достаю с полки пачку «Capitan Black», включаю вытяжку и закуриваю. Не знаю, сколько я сижу вот так, глотая дым, но, судя по тому, сколько окурков скопилось в пепельнице, сижу я довольно долго. В квартире темно, только на кухне горит тусклая лампочка над плитой. Не хочу включать свет. В этом полумраке так уютно и спокойно, что не хочется о чём-либо думать. Ох, Лорочка, дите ты мое глупое. Ещё такая наивная: думаешь, что мир идеален, что зло, подлость и предательство – миф… И, раз обжегшись, считаешь, что жизнь кончена. Да и я тоже хорош. Поддался уговорам, был, можно сказать, взят на слабо. А сейчас уже раскаиваться поздно. Все, что можно было сделать, я уже сделал. Теперь исправить ничего нельзя. Почему мне даже в голову не пришло, что она может оказаться девочкой? Господи, а в глаза Егору как я посмотрю? Боюсь даже загадывать, что он сделает, когда узнает. Если узнает… Черт… Ну, почему все так сложно? Я влюбился в Егора, а переспал с его сестрой. Нет, почему я влюбился в Егора? Он же парень, а я не гей. Или гей… или… блин… без пол-литра не разобраться. Встаю, включаю чайник. Жаль, у меня дома нет ничего покрепче чая, потому что очень хочется напиться. Серьезно. Если честно, то я сейчас очень боюсь того момента, когда Лора проснется. Как отреагирует? Что скажет? Будет ли опять плакать или накричит, обвинив в том, что я воспользовался ее состоянием? Засыпаю заварку, заливаю ее кипятком. Слышу шорохи, доносящиеся из комнаты. Либо проснулась, либо просто ворочается во сне. Наполняю чашку и иду в спальню. Если она не проснулась, сам выпью. Лора лежит на спине, завернувшись в одеяло, как гусеница в кокон, и бездумно разглядывает потолок. *** Как только Лора скрывается за дверью ванной, я включаю свет и начинаю убираться. Так, это в стирку, это тоже. Меняю постельное белье и застилаю кровать. Раздается звонок в дверь. Машинально бросаю взгляд на часы. Одиннадцать часов вечера! Кого там принесло в такое время? Кому не спится? Подхожу к двери, открываю. - Кот, Лорка пропала!!! – прямо с порога кричит Егор, вламываясь квартиру – Ее обувь на месте, компьютер работает, а там… - тут из ванной выходит Лора в полотенце. Ой, что сейчас будет… - Лорка! – дурным голосом орет Егор, - Ах, ты, гад! Что ты сделал? – это уже мне. Он сгребает меня за ворот футболки и трясет, как домохозяйка пыльный коврик. - Егор, отпусти его немедленно! Я сама пришла! – кричит Лора, пытаясь отцепить руки брата от моей шеи. Дурочка, у тебя же сейчас полотенце упадет и тогда мне точно не жить. - А у него своей головы на плечах нет?! Или он другой думает?! Да как ты вообще посмел?!!! - он одной рукой хватает меня за горло. Чувствую, что начитаю задыхаться. Оттолкнуть его не получается. Силён, гад. - Отвали, Отелло! Если ты меня сейчас задушишь, то как я тебе все объясню? – хриплю я из последних сил. Блин, на эту реплику ушел весь оставшийся в легких воздух. Перед глазами начинает плыть. Еще секунда, и я отрублюсь. Дрыгаю ногой и попадаю в его голень. Егор, взвыв, разжимает руки. Прислоняюсь к стене и начинаю нарывно кашлять. Егору, чтоб прийти в себя, требуется меньше времени, чем мне, и он тут же бьет меня кулаком под дых. И опять мне становится нечем дышать, потому что воздух с хлопком вылетает из легких. Боже, как же больно… - Котик! – слышу возглас Лоры. Егор бьет меня еще раз. Чувствую, что ноги уже не держат. - Тебе шлюх мало? Обязательно надо трахнуть мою сестру? - еще один удар, я валюсь и сворачиваюсь клубком. Бей куда хочешь, только не в живот. - Егор! – слышу звук пощечины, - Прекрати сейчас же! Идиот! - Лора… - Какое право ты имеешь вот так вламываться к Косте, да еще и набрасываться на него, не разобравшись в ситуации?! - Но он же… - Заткнись! – голос Лоры срывается, - Я вообще видеть тебя не хочу! Где ты шлялся, когда мне нужна была помощь? Бухал с друзьями или опять ебался со своей сукой? Почему я должна загружать Костю своими проблемами, когда у меня есть родной брат? Так, где шатался этот брат, когда он был мне так нужен? – правильно, не обращайте на меня внимания. Я тут пока полежу, отдохну немного, - Да если бы не Кот, то, ты бы сейчас нашел дома мое тело! – в порыве чувств Лора заезжает мне пяткой по больному плечу. - Блять! – вот, стоило мне ругнуться в их присутствие матом, как на меня сразу обратили внимание. - Котик, прости, пожалуйста! – Лора присаживается рядом, - Сейчас… - она помогает мне подняться. – Погоди секундочку, - убегает на кухню, шлепая по ламинату босыми пятками. Слышу, как она гремит ящиками холодильника. Смотрю на Егора, тот стоит и тупо пялится на меня, явно стараясь переварить услышанное. – Вот, приложи к животу, - Лора протягивает мне огромный пакет с замороженной овощной смесью, - Сейчас полегчает. Я пока пойду, оденусь. Жорик, а тебе бы стоило извиниться, - сказав это, она скрывается в спальне. Присаживаюсь на табуретку. - Извини, – мне показалось, или Егор только что извинился? Так тихо это сказал, что если бы не мой музыкальный слух, то я бы и не услышал ничего. – Прости, - повторяет он чуть громче. - Ты порой бываешь слишком импульсивным. Такое чувство, словно все внутренности перекрутились в морской узел. Больно. Очень. Мне даже с трудом удается дышать. Хотя, может быть, мне так и надо. - Слушай, я действительно сожалею, что ударил тебя. Так что прекращай тут взывать к моей совести, корча из себя мученика с пакетом заморозки у пуза. – Недовольно бучит он. Глядя на все это, не могу удержаться и начинаю хихикать, за что тут же расплачиваюсь. Живот пронзает новой порцией боли. - А мне действительно плохо. Ты мне все отбил. Вот умру сейчас, что делать будешь? – нет, я не пытаюсь, как он выразился, воззвать к его совести, ибо это невозможно. Эта дама спит глубоким сном праведника и в ближайшее время просыпаться не собирается. Я просто дуюсь. Глупо, по-детски, знаю, но ничего не могу с собой поделать. А еще мне обидно… - Плюну и труп ногами попинаю, – и больно… Телесная боль, черт с ней, пройдет и уберется из памяти, но что делать с болью душевной? - Сволочь ты, – заставляю свой голос звучать спокойно. - Какой есть. Другого ты все равно не получишь, – интересно, он сам понял, что только что сморозил? - А кто сказал, что ты мне вообще нужен? – о, кажется, до него начинает доходить. Вон, как покраснел. Блин. Нужен. Очень. Как воздух. Я это понял буквально только что, когда думал, что мы больше не сможем общаться как раньше. Вот, только я ему… как зайцу стоп сигнал… И поэтому я буду молчать. Любить и молчать. Потому что лучше любить молча и лелеять слабую надежду, чем потерять все, признавшись. - Э… Кот, это не то, что ты подумал… - торопливо начинает он. Только не надо оправдываться. Это ранит. - Проехали. - Егор, надеюсь, ты извинился? – из комнаты появляется Лора. - Да! - А можно не орать? - Можно. Лорка, не тормози, предки скоро вернуться. Неужели, ты хочешь, чтобы они обо всем узнали? - Лора, на, тапочки надень, - протягиваю ей гостевые шлепки, которые она же и выбрала в первый день нашего знакомства, - а то босиком по подъезду – это не дело. - Спасибо, - улыбается она, - за все. Чтобы я без тебя делала? – поднимается на цыпочки и целует меня в щеку, - Пока. - Пока. - Бывай! – машет рукой Егор. Киваю ему в ответ. Говорить не хочется. На душе гадко и тоскливо. Закрываю за ними дверь. В квартире тут же становится тихо и пусто. Иду в комнату. Взгляд натыкается на скрипку. Вот, именно это мне сейчас и нужно. Беру инструмент в руки и вскидываю на плечо. Смычок легонько касается струн, будто здороваясь с ними, а потом начинает свой печальный танец. Все движения отработаны до автоматизма. Мысли не вмешиваются в процесс игры. Они сейчас далеко. В другой вселенной, где все хорошо, где сбываются мечты и не разбиваются сердца. Наши с Лорой разбились в один и тот же день. Но если ее сердце еще можно склеить, то мое… Не знаю… Я вообще уже ничего не знаю. Я играю партию главной скрипки саундтрека из фильма «Реквием по мечте». Играю тихо, потому что уже поздно, и не хотелось бы иметь неприятности с соседями. Интересно, что скажет Галина, если я сыграю это на последнем звонке? Просто мне сейчас не хочется исполнять что-либо другое. Хотя, раз она просила грустную музыку, то её пусть и получит. Из спальни доносится трель мобильного телефона. Аккуратно кладу скрипку, сделанную по заказу, на диван. Иду на звук. На дисплее трубки высвечивается: «Егор вызывает». Да что ему опять понадобилось? - Да! - Кот, забыл сказать, завтра мы идем к моему хорошему знакомому. Он программист. Пусть проверит, что за сука Лоре компромат на Серегу отправила. - Отлично. Я-то тут причем? - А ты пойдешь со мной. – приехали…
Mitsumi: Лола, ... Так вот как-то жизненно. Мне так кажется. Спасибо.
Mitsumi: З.Ы. : А теперь Егор поймет -ура!- какая Оля сволочь ;)
Mitsumi: З.Ы. : А теперь Егор поймет -ура!- какая Оля сволочь ;)
Лола: Mitsumi, угу, только он еще не знает, кто послал.
Mokky: Я еще главу не дочитала, но тут непоправочка есть, ага Лола пишет: - Лорка, не говори глупостей, тебе восемнадцать совсем недавно исполнилось А как же они тогда учиться с Егором в школе(!), которому 15(!) лет? (на счет его лет я не уверена, но 18 для школы... это не перебор? *пошла читать дальше*
Donnie Darko: Бет спешит на помощь! Mokky Это Лёхе 15 (см. главу 7), а Егору все 18. И кое-что для общего развития. Ребёнок может пойти в школу в 6 лет и перескочить через 4-й класс. В результате уже в 15 лет он в 11-ом. А может пойти в 8 лет и учиться во всех 11-ти классах. В таком случае в последнем году обучения ему 18.
Сакура: ой, да ладно вам))) у меня в 11 классе некоторым парням в начале сентября исполнилось 18, а троим даже 19 !!! так что все нормуль)
Mokky: Donnie Darko вообще-то эти факты я и сама знаю, ага) Но не смотря на это, все-таки это редкие случаи и похожи на опечатку автора. Так что думаю лучше было бы все-таки написать 17, разниться в один год, но не столь в глаза бросается, да и делов то, словечко исправить, хотя конечно решать автору, но это просто совет читателя
Лола: Mokky, знаете, когда я училась в 11 классе, там было только 4 17летних парня., остальным было 18. Между прочим у Егора день рождение в феврале было (А сейчас там уже середина апреля) и в следующей главе я как раз собиралась об этом упомянуть.
Mokky: Лола а, ну тогда понятно) Просто как-то для меня это не привычно, так как у меня в 11 классе всем было по 16, 17... Вообщем, буду покорно ждать продолжение))
Mitsumi: Обожи! И я говорил,что слежу за текстом?! Оо Но это не по теме,наверное) Всех обожаю, как всегда хочу проды))))
Лола: Mitsumi, ее сначала написать надо ((
Donnie Darko: Здравствуйте, читатели! У меня есть две новости: плохая и хорошая. Следующая глава выйдет ещё не скоро (по крайней мере, мы так думаем ). Виной тому приближающаяся сессия. Зато в качестве компенсации за моральный вред вместе с девятой главой сразу выйдет десятая. Она уже давно написана (в приступе острейшего яойного вдохновения ) и до сих пор ожидает перехода.
Mitsumi: Ну, ради двух глав мы и подождать готовы... Сессия ведь не у одних авторов xD Донни Дарко, спасибо за информацию. Удачи на сессии.
Лола: А завтра будет 10-я глава Глава 9 Решение проблем. Где найти мне силы, чтобы жить, Позабыть предательство и ложь, Всё начать с нуля и полюбить, Только снова день на день похож... © Каракоз Ульяна «Ангелы здесь больше не живут» Алексей. Сижу дома на полу, разбираю гору книг, валяющихся в обломках досок, бывших когда-то книжным шкафом. Давно стоило им заняться, но нет, мне обязательно нужно дотянуть до последнего. И что мы имеем в итоге? А в итоге мы имеем вот что: гору щепок и испорченные книги. Старенькие полки просто не выдержали такой нагрузки и сломались. Спрашивается, что мне раньше мешало заняться обустройством своего жилища? К сожалению, не только этот предмет мебели нуждается в замене. Еще продавленный диван, обшарпанный стол и многое другое. И денег, кажется, хватает на капитальный ремонт (еще и останется), но никак руки не доходят. Да и зачем мне, профессору математики, холостяку со стажем, такие удобства? Я и дома-то появляюсь редко, все время на работе пропадаю. Невесты у меня нет, девушки тоже… Была когда-то давно, в прошлой жизни… Но не сложилось. Она была дочкой известного партийного деятеля, а я простым студентом без рода, без племени. Появился на свет я в Москве. Родителей своих не помню, их репрессировали через год после моего рождения, а я остался со старенькой бабушкой, которая умерла, когда мне исполнилось шесть. В итоге, вырос я в приюте, потому что никто не хотел усыновлять ребенка «врагов государства». В восемнадцать лет поступил на Математический Факультет МГУ и после первой сессии начал получать повышенную стипендию. У меня появилось все, о чем я только мог мечтать, деньги (70 рублей в месяц – сумасшедшие деньги, особенно для человека, никогда больше двух рублей не державшего в руках), друзья, любовь… Но мое счастье закончилось в конце первого курса. Я потерял все, что у меня было… А то, что сейчас я, в общем-то, не бедный человек… так это я выбился из грязи в князи, после того как меня хорошенько в эту самую грязь окунули. Отец моей девушки, когда узнал про нашу с ней связь, взбесился и сначала хотел засадить меня за растление несовершеннолетних (хотя ей восемнадцать исполнялось буквально через неделю), а потом, сжалившись, «предложил» мне «всего лишь» уехать из города и навсегда забыть о ее существовании. Меня буквально за руки притащили на вокзал, не позволив даже вещи собрать, вручили билет и посадили на поезд. Так я и оказался в городе-герое Ленинграде, ныне Петербурге, без денег, без вещей. В кармане лежал только паспорт и пластинка мятной жвачки. Вернуться я не мог, потому что сразу бы сел без суда и следствия. В этот год мне пришлось тяжелей всего: днем работал на двух работах, жил в коммуналке, вечером учился (поступил в СПбГУ, на тот же факультет) – в общем, выживал, как мог. Потом получил наследство от двоюродной тети, эту самую квартирку на окраине, и смог, наконец-то, вздохнуть свободно. А через полгода ко мне приехал друг из Москвы. Воспоминание - Леха! Алешка! Как же я рад тебя видеть! – Максим, бросив сумки на перрон, повисает у меня на шее. Чувствую, что еще чуть-чуть, и мне будет нечем дышать. - Я тоже… - хриплю я, - Макс, будь другом, отцепись! - я выворачиваюсь из его захвата и, подняв одну сумку, иду к выходу с вокзала. Как же все-таки хорошо, что он приехал. - Как ты? – спрашивает он. - Да так, потихоньку. А ты? – мы уже почти пришли к метро, вон, уже ступеньки входа виднеются - Жив - здоров, как видишь, ни на что не жалуюсь. - Как Ника? Ты же ее видел? - услышав про Нику, он замирает, и на его лице появляется какое-то новое выражение: то ли нерешительность, то ли еще что-то, - Вы же все еще дружите? - Алеш… - начинает он, но тут же замолкает, раздумывая, видно, что сказать. - Говори, – черт, глядя на него, начинаешь предчувствовать самое худшее. Неужели с ней что-то случилось? - Лех, она замуж вышла. За Ваньку, ну того придурка, помнишь? - друг зажмуривается и продолжает, - Почти сразу, как тебя выкинули. У них уже ребенок есть. Сын. – он на секунду замирает, но тут же быстро добавляет, - На Ивана совсем не похож, в Нику пошел… Леш… Леш, ты как? Не знаю, что сказать… Как я… Внутри будто что-то умерло. Вероника… Неужели ты так быстро забыла меня… Ставлю сумку на асфальт и без сил опускаюсь прямо на бордюр. Все. Это конец. Ничего не осталось. Все умерло. Я умер. Пустота… - Лех, - окликает меня Макс, - Извини. - Ничего, – надо взять себя в руки. Мы все равно не смогли бы быть вместе, нам бы не позволили. Встаю, нацепив на лицо безразличное выражение. – Я просто не ожидал подобного. Что ж, надеюсь, она будет счастлива. Больше на эту тему мы ни с Максом, ни с кем другим не разговаривали. Конец воспоминания. С тех пор у меня было несколько романов, но все они быстро заканчивались, и я снова оставался один. Смотрю на книги… если честно, то сейчас нет никакого желания этим заниматься. Собираю доски и выношу их в коридор. Потом выкину. *** Егор Наверное, это уже стало традицией - просыпаться с головной болью. Вот только сегодня причина ее возникновения немного иная, нежели обычно. С раннего детства у меня часто случались приступы мигрени. Причиной их возникновения могло стать что угодно, будь то перемена давления, резкий звук или запах. Хватало незначительного толчка, и сильная головная боль на несколько дней мне была обеспечена. Но сегодня у меня черепушка раскалывается после вчерашней пьянки. Уже купленными банками пива Броня не ограничилась, сгоняла в магазин, принесла еще. В итоге, домой я возвращался чуть ли не на бровях, но когда обнаружил, что Лорки нет дома, и неизвестно, куда она отправилась, мигом протрезвел. Точнее, протрезвел именно на столько, на сколько нужно, для четких действий. Да уж… как вспомню, какие мысли тогда в голову лезли, так всего колотить начинает. Нет, это реальное испытание для моих нервов. Я, понимаешь, весь такой веселый и радостный прихожу домой и что вижу? Мало того, что в квартире свет горит, вещи по полу разбросаны, так еще и Лорки нигде нет. Как говорится, приплыли… Естественно, первое, что мне пришло в голову, это пойти позвать на помощь. А кто у нас из знакомых ближе всех живет? Правильно, Костя. Вот к нему я первым делом и отправился. Бля, даже не хочу вспоминать, что было потом. Я думал, что его убью. Спасибо Лоре, вовремя остановила, а то бы тем маньяком из кошмара стал я сам. Даже извиниться пришлось (только ради сестры это сделал, чтоб не травмировать ее еще больше), хотя было жгучее желание еще и наподдать хорошенько. Шлюх, видите ли, ему мало, надо еще и Лорку совратить. Но она тоже молодец… Ладно, спишем на шок. Встаю, одеваюсь и иду в соседнюю комнату. Сестра не спит. Лежит и смотрит в потолок пустым взглядом. Присаживаюсь рядом. - Лор, ты как? – осторожно глажу ее по руке. Замечаю, что веки у нее опухли и покраснели, значит, она проплакала в подушку всю ночь. Вчера она, не дождавшись возвращения родителей, сразу ушла к себе и попросила ее не трогать. Позже я все-таки заглянул к ней, принес чаю. Она лежала на боку спиной к двери, подтянув колени к груди. Я тогда еще попытался с ней заговорить, как-то ободрить, но был с позором изгнан из комнаты. - А ты как думаешь? - голос у Лоры хрипит, и говорит она в нос. Она молчит, а я понятия не имею, что ей ответить. Так как знаю, что это я по большей части виноват. Да. Виноват. Что не рассказал раньше, что не развеял ее надежды и иллюзии. Ведь я знал, что она к нему чувствует, и что они никогда не смогут быть вместе. Лора, словно прочитав мои мысли, говорит: - Егор, ответь мне, пожалуйста, - ее голос срывается на хрип, она на секунду замолкает, чтоб прокашляться и продолжает, - ты же все знал, почему ничего мне не сказал? - Боялся… - что ж, теперь мне не осталось ничего другого, как говорить правду и ничего, кроме правды. - Чего? - Реакции. - Зря, я бы расстроилась, конечно, но мне бы не было сейчас так плохо. Знаешь, братик, я чувствую себя преданной. Это так больно, быть преданной самым близким тебе человеком… - господи, Лорочка, прости, прости, прости! Я же хотел, как лучше… прости меня… - Прости… - шепчу я. - Не стоит, – я не узнаю ее голоса, он сделался таким безжизненным, словно со мной разговаривает робот, а не живой человек, - Твои извинения ничего не изменят. - Скажи, что мне сделать? – не могу смотреть на то, как она мучается. Я готов согласиться на все, что угодно, лишь бы Лорка снова стала прежней. - Потом. Ты многое сделаешь, только не сейчас. - Хочешь, я найду того, кто … - Нет. - Лор… - Иди, ты, вроде, куда-то собирался. - Лорочка… - Прошу. Выйди. Из. Моей. Комнаты, – медленно произносит она. Встаю и иду к двери. А что мне еще остается делать? Одеваюсь и выхожу в коридор. Звоню в соседнюю дверь. На этот раз мне открывают довольно быстро. В дверной проем высовывается растрепанная голова Кота. - Чего тебе? – спрашивает он. Не говоря ни слова, тяну дверь на себя и вхожу, втолкнув его в комнату. - Эй! – возмущенно восклицает он, - Егор, у тебя совесть есть? – хм, мне мерещится, или вчера он у меня то же самое спрашивал? - Нет, – стараюсь, чтоб мой голос звучал спокойно и, похоже, у меня это неплохо получается. – Собирайся. - Зачем это? Отрываю взгляд от этих убогих серо-белых обоев, но при взгляде на него у меня перехватывает дыхание. Костя стоит в одних пижамных штанах, заспанный и растрепанный. Он еще не успел собрать волосы в хвост, и они рассыпались по спине и плечам, так же длинные пряди спускаются на его голую грудь, задевая соски. Замечаю, что вчерашние ссадины успели затянуться корочкой, а вчерашний кровоподтек на плече из синего превратился в почти черный. Невольно мой взгляд опускается ниже, на плоский живот, на котором уже отчетливо проступили следы от моих кулаков. Так же я вижу тонкую полоску жестких волосков, сбегающих от пупка под резинку штанов. Подмечаю, что он очень худой, но при этом хорошо сложен. Идеальная фигура: широкие плечи, тонкая талия, узкие бедра и длинные прямые ноги. Чувствую, как щеки начинают пылать. Черт! Что за реакция? Он же парень, а значит, я не должен смущаться. Из мыслей меня вырывает недовольное фырканье Кота. - Что? – поднимаю взгляд. - Это я должен спросить тебя «Что?». Чего ты на меня уставился? Нравлюсь что ли? – Ах ты, гад такой! Так… надо срочно взять себя в руки. - Да, вот, стою и думаю, куда лучше тебя ударить: сначала в живот или сразу между ног, чтоб наверняка? – Ура! У меня получилось. Посмотрим, что ты на это ответишь. С минуту он смотрит на меня тяжелым взглядом, а потом выдает: - Настолько сильна жажда крови? Или мести? Игнорирую вопрос и, скинув кроссовки, прохожу на кухню. - У тебя десять минут, чтобы собраться, – не морщись, Котик, я ведь все равно тебя достану. - Я никуда не поеду, – говорит он тихо. Ага, значит, вот так? Отлично. - Замечательно, – плюхаюсь на табуретку, - Значит, ехать узнавать, кто так «любит» мою сестру, ты не хочешь, а спать с ней, когда она подавлена – это пожалуйста?! – чувствую, что начинаю закипать, но при этом, голос продолжает звучать спокойно, - Хорошо. Я не буду унижаться, упрашивая тебя съездить со мной, не маленький, авось, не потеряюсь, так же не буду требовать от тебя, как от честного человека, жениться на Лоре, потому что ты кто угодно, только не честный человек. Но, вот, поддержать ее в трудной ситуации ты просто обязан. И будет лучше, если ты предложишь ей встречаться. Господи, что я творю? Я же не хочу, чтоб они были вместе. Я вообще не хочу, чтоб он приближался к моей сестре… Но так будет лучше для Лоры… - Я думаю, что мы с Лорой сами разберемся, что я обязан делать, а что нет. И не тебе решать за меня и за нее, – спокойно произносит он. Кот, почему ты так холоден? Почему ни как не реагируешь? Почему не устроишь драку или хотя бы скандал? - Я ее брат! - Да хоть отец, – продолжает он, - Лора – взрослая девушка, она сама может и должна решать, что ей делать. - Но… - Ой, заткнись, – шипит он, - Мне ты вообще никто, даже не друг, так какого черта ты торчишь у меня дома и читаешь мне нотации? Давай, езжай, куда собирался. Ты же сказал, что сам доедешь. Вперед! Выметайся! Видеть тебя больше не могу, придурок! Я в шоке! Кто этот человек? И где настоящий Кот? Стою, не в силах вымолвить ни слова. - Ты еще здесь? Я, кажется, ясно сказал, что бы ты валил отсюда. Да, и еще, я больше не буду ходить на тренировки. - Трус ты, Костя, - говорю, и, развернувшись, быстро покидаю квартиру, хлопнув дверью напоследок. *** Константин Как только за Егором захлопывается дверь, я прохожу в зал и без сил падаю на диван. Вот, спрашивается, что это было? Зачем я устроил ему эту сцену ревности? Он был вправе требовать от меня это. Я сорвался, потому что он ясно дал понять, что ненавидит меня… Боже, как меня все это достало! Чувствую себя так, словно из меня выкачали все силы. Нет желания не то, что шевелиться, даже моргать. - Костя? – вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь на голос. В дверях стоит Лора. - Что ты здесь делаешь? – знаю, получилось грубо, но я сейчас в минусе. И голос как-то странно хрипит… - Услышала хлопок двери, вышла посмотреть, что случилось, а у тебя квартира нараспашку. - Понятно, – надо же, как это я не обратил внимание на то, что дверь осталась открытой? - Эй, - чувствую, как рядом прогибается диван, - что с тобой? – прохладные пальцы касаются моего локтя. - Ничего. - Егор тебе что-то сказал? Я знаю, что это был он. Кость… - Лора, извини меня, пожалуйста. Я ужасный друг, - сползаю на пол и касаюсь затылком ее колен, тут же тонкие пальчики зарываются мне в волосы и начинают их перебирать. - Не говори глупостей. Ты – самый лучший друг на свете. Благодаря тебе я сейчас здесь. - Все можно было сделать и по-другому… - начинаю я, но Лора больно дергает меня за пряди, заставляя замолчать. - Костя, это был просто секс. Так что не парься. - Но… - Знаешь, я рада, что ты был у меня первым, потому что тебе я могу довериться. Так что сейчас ты замолкаешь, и мы больше эту тему не поднимаем. Понял меня? - Угу. Да не дергай, больно же! – с трудом выдергиваю волосы из ее рук. Пальцы Лоры еле заметно дрожат, значит, как я и думал, она всего лишь хорохорится. – Лора, может, все-таки выговоришься? - Все нормально! – нервно произносит она. - Конечно. И поэтому тебя так колотит, – усмехаюсь я, устаиваясь удобней у ее ног, - Говори. - А что говорить? - шепчет она, - Я тебе уже вчера все рассказала. Просто мне все еще плохо, хочется плакать и биться головой об стенку. - Понимаю. Поверь, я знаю, что такое терять любимого человека, хотя, наверное, это нельзя сравнивать, – да, сейчас лучше всего рассказать ей что-нибудь, равносильное ее трагедии. Хотя я очень не люблю вспоминать об этом. Да, признаюсь, я пытался похоронить эти воспоминания, но не вышло. - А что так? – в ее глазах зажигаются искорки интереса. - Ты знаешь, что недавно у меня умерла мама, но эта история не о ней. Кроме нее я потерял еще одного близкого человека. Давно… Наверное, лет шесть назад, может больше… не знаю, время с того момента изменило свой ход, растянулось, как пружина, я уже ни в чем не уверен. Порой мне кажется, что прошло уже, по меньшей мере, лет десять… - набираю в грудь по больше воздуха, как перед прыжком в воду и начинаю, - Знаешь, бывают люди, с которыми сразу находишь общий язык. С таким человеком можно разговаривать, будто вы знакомы сто лет, хотя прошел всего лишь час с момента вашей встречи. Так вот, Джимми, эта история о нем. Джимми Томас – мальчик, приехавший из Нью-Йорка учиться в Москву. Его родители были хорошие знакомые моей матери, а точнее, его отец был генеральным директором одного из маминых магазинов в «Большом Яблоке». С Джимми мы знали друг друга с детства, но не были близкими друзьями, но это до его приезда в Россию. А после уже ничто не могло быть как прежде. Нам было по одиннадцать, и у нас не было друзей. А что делают два подростка без друзей? Именно. Они стараются подружиться. Нет, мы с ним не просто подружились, мы стали лучшими друзьями. Ему было очень тяжело в чужой стране, где он практически не понимал языка, в школе-интернате для мальчиков, куда его отправили родители. Я же там оказался в десять лет, потому что отец не хотел, чтобы я мешался под ногами. Джимми был самым тихим и скромным мальчиком в школе, очень любил рисовать и запускать воздушного змея, так же он очень хорошо пел, а еще он очень хотел поскорее вырасти. Помню, встретил я его в первый раз после долгого перерыва, когда он сидел на скамейке в самом дальнем углу школьного двора и тихонько пел. Это был первый куплет песенки «Новый чудесный мир» из диснеевского мультика «Аладдин». Помнишь, когда Аладдин и Жасмин летели на ковре самолете? – Лора осторожно кивает, и я продолжаю, - А когда он закончил, я подошел к нему и сел рядом. Не помню точно, о чем мы тогда болтали, о ерунде всякой, но после этой беседы мы стали лучшими друзьями. Весь год пролетел как во сне, мне, наконец, не было одиноко. У меня впервые появился друг. Да, я любил его, это я сейчас понимаю, а тогда просто от мысли, что мы всегда будем вместе, на душе становилось тепло и радостно. Да, маленькие дети никогда не задумываются о любви. Она для них что-то вроде волшебства из сказки. Они никогда не воспринимают ее в серьез. Да и зачем? Серьезность – это удел взрослых. И Джимми был счастлив. Весь его вид говорил об этом. Если в начале года он казался забитым, то ближе к летним каникулам расцвел. Он хоть и подтянул свой русский, но по-прежнему не общался ни с кем, кроме меня. А летом… Летом мы с родителями поехали в Швейцарию. Они снимали коттедж в одной деревушке. Джимми поехал с нами. Вот там-то и наступил конец всему. Маме пришлось срочно уехать по делам, а мой отец не уделял нам ни капли своего драгоценного внимания. Его больше интересовали местные девушки, чем два двенадцатилетних мальчика. Однажды мы направились погулять, и отошли слишком далеко от коттеджа. Я предлагал вернуться, но Джимми очень хотелось запустить своего нового змея, но он не учел ветер и змей вырвался у него из рук. Он побежал за ним, а я, как дурак, остался стоять, наблюдая, как он убегает. Я сначала не понял, что произошло, просто Джимми вдруг вскрикнул и исчез. Оказывается, он не заметил овраг и свалился туда, – чувствую, что с каждым словом мне становится труднее говорить, а горло сжимают не прошеные слезы. – Овражек был неглубокий, точнее, это была канава, проходившая вдоль дороги, чтобы дождевая вода стекала, но Джимми упал очень неудачно. Он сломал себе позвоночник. Когда я спустился к нему, он был еще жив. По началу он плакал и говорил, что ему больно и страшно, а я сидел рядом и плакал вместе с ним. Мне тоже было очень страшно. Я боялся, что помощь не успеет, но я уверял его, что все будет хорошо, что нас обязательно найдут… А потом он потерял сознание, и вскоре перестал дышать. Если бы помощь пришла вовремя, его могли еще спасти, но нас нашли только поздним вечером… Отец был вне себя от злости… А я провалялся в психушке около двух месяцев… Я все не мог поверить, что Джимми, моего Джимми, больше нет. Что он никогда больше не споет свою любимую песенку про «Новый чудесный мир», никогда больше не засмеется… и не вырастет. Что я буду жить, расти, познавать мир, а его уже не будет со мной… - сглатываю, пытаясь подавить спазм в горле, а Лора молчит и смотрит на меня широко открытыми глазами. – Вот так… Лора, пойми, терять больно… очень больно, - я не узнаю в этом сиплом голосе свой, - но когда ты знаешь, что человек, которого ты, как тебе кажется, потеряла, живет и радуется жизни, очень сильно отличается от осознания того, что его больше не существует, что в память о нем остался только холодный камень надгробия и урна с прахом. Тут уже ничего нельзя изменить, а в твоем случае можно продолжать общаться с Сережей, но быть ему не больше чем другом. Надо смириться. - Господи, Котик… я не знала… - Так я и не рассказывал, - пытаюсь улыбнуться, но получается плохо, слишком болезненные воспоминания вырвались наружу. Хотя правду говорят, что когда выговоришься, становится легче. Я ведь ни с кем никогда на эту тему не говорил, и сам старался не вспоминать, боялся боли. Оказывается, зря, больнее не стало, наоборот, ощущение такое, будто камень с души сдвинулся. Нет, не свалился, но уже не давит так, как прежде. Прости меня, Джимми, прости. Я трус. - Кот… - Лора, я тебе это рассказал для того, чтобы ты поняла, что жизнь не кончается даже тогда, когда кажется, будто потерял все. Так что взбодрись и попробуй отвлечься. Поверь мне, ты обязательно найдешь того человека, который полюбит тебя, и которого полюбишь ты. *** Спустя два часа мы оба, успокоившись, сидим на кухне и пьем чай. - Так что все-таки тебе Егор сказал? – спрашивает Лора. - Может, не будем сейчас о нем говорить? - Будем, Костя, надо. Страусиная техника тут не поможет. - Почему? - Да потому, дорогой мой, что, сколько бы ты не закапывал свою голову в песок, жопа-то все равно снаружи останется, кто-нибудь этим может воспользоваться и… - Лора! - Блин, что за девчонка, через слово пошлость. - … дать хорошего пинка, - как ни в чем не бывало, заканчивает она, - А ты что подумал? - Ах, ты… у меня просто слов нет… - Небось, настаивал, что ты, как «честный человек», - она показывает пальцами знак «кавычек», - должен на мне жениться, так что ли? - Почти. «Всего лишь», - повторяю ее жесть, - начать с тобой встречаться. - А что, дельная мысль! – Лорка вскакивает с табуретки и, радостно улыбаясь, поворачивается ко мне. И откуда в ней столько оптимизма берется? Так, стоп, что она только что сказала?! - Что?! – надо не забыть заказать себе отдельную палату в «желтом домике», потому что, похоже, я там опять пропишусь на несколько месяцев. - А ты сам подумай, – продолжает она, ничуть не смущенная моим воплем, - Так ты сможешь быть ближе к моему брату. - Что?! Ч-что ты имеешь в виду? - Ты же его любишь. Я помогу вам быть вместе, - с улыбкой заявляет она. - Нет! – еще чего не хватало! - Я не понимаю, в чем проблема? - Лора, ты вообще соображаешь, что говоришь? - Нет, Котик, это у меня шутки такие. Конечно, соображаю! - Да ты сдурела! – отхожу к окну. - Ничего подобного! Неужели ты не хочешь быть счастливым? - Хочу, конечно! Но… - Так в чем проблема? - она продолжает улыбаться. - Лора, это ТВОЙ брат! - И? – оно приподнимает левую бровь. - И… и я не хочу вовлекать тебя в свои проблемы. Ты не должна устраивать мою личную жизнь! - А если я хочу? – она проходит в комнату, плюхается на диван и вытягивает ноги. - Почему? - Боже… - она запрокидывает голову, глядя в потолок, словно там собрался весь пантеон мировых богов, - Неужели ты не понимаешь, что мне сейчас просто необходимо переключить внимание, иначе я просто с ума сойду. Хватит сомневаться. Посмотри на меня. Я сомневалась столько лет, боялась признаться, и все. Поезд ушел. Не хочу, чтобы у тебя так же было, а ты? - Нет… - не знаю почему, но ее слова возымели действие, по спине побежали мурашки. - Тогда слушай сюда, можешь даже записать. Я расскажу тебе все, что знаю о брате. О его вкусах, пристрастиях и так далее. - Слушай, - предпринимаю последнюю попытку отказаться от участия в этом фарсе, - а почему Егору не дать самому во всем разобраться? - Да потому, что сам он до этого не дойдет. Его обязательно пнуть надо. Все… видит Бог я сопротивлялся, как мог, осталось только подчиниться. *** Егор Я зол. Нет, не так. Я очень зол. Да кем он вообще себя возомнил? Он, значит, считает, что может спать с моей сестрой, а я должен молчать? Бля… как он меня бесит! Я ему, видите ли, никто! Да, другом ему у меня стать не получилось, но это же не значит, что я «никто»! Твою мать! Какого хрена он так себя ведет? Теперь еще и с Лорой встречаться будет. Хотя… это же я его заставил, так что жаловаться не могу… Но меня бесит сама ситуация… Черт! Занятый своими мыслями, я чуть было не проехал нужную остановку. Отчаянно матерясь, выскакиваю из вагона за секунду до закрытия дверей. Выхожу из метро и направляюсь в сторону Сиреневого Бульвара. Хоть идти и не далеко, но топать ногами нет никакого желания, поэтому отцепляю от рюкзака скейт и опускаю его на пол. Теперь я доберусь раза в два быстрее. Надеюсь, Санек никуда не свалил. *** Ура! Саня дома, его машина у подъезда стоит. Беру скейт в руки и подхожу к двери. Нажимаю на домофоне кнопки четыре, семь и вызов. - Кто? Раздается из динамика недовольный голос. - Маньяк, - «честно» признаюсь я. - Маньяков не жду. - А кого ждешь? – спрашиваю я, начиная терять терпение, - Открывай, давай. - Ладно, – ворчит Саша, и домофон начинает противно пищать, показывая, что путь свободен. Быстро поднимаюсь по лестнице на третий этаж и начинаю громко стучать в обшарпанную дверь - Сдурел что ли? – я еле успеваю отпрыгнуть, чтобы резко открывшаяся дверь не проехалась мне по ногам, - Чего долбишься? Подождать трудно? - Нет, просто у меня проблемы, - захожу в квартиру, скидываю кроссовки и шествую дальше. - Что стряслось? - Сань, скажи мне, ты IP-шник отследить можешь? - Могу, – тянет он, - А тебе зачем? - Вендетта за сестру. - Что? Ты не мог бы выражаться точнее? Какая еще вендетта? - Кровная месть, – хмыкаю я, - Понимаешь, какая-то сволочь прислала Лоре видео, из-за которого она чуть вены себе не порезала. - Что за видео? - Слушай, Саш, давай, ты потом допрос устраивать будешь? - Ладно. Показывай свое видео. Открываю Лоркину почту, благо пароль я помню, и тыкаю пальцем в последнее письмо: - Вот. - Так… «приятного просмотра…», «глянь, чем твой…». Думаю, ты уже понял, что это не просто какой-то там левый чел развлекался, а выслал его, специально рассчитывая на бурную реакцию? Так же, судя по тексту, он неплохо знает и Лору, и ребят. - Да это ясно. Отследить сможешь? - Попробую, - Санчес нажимает несколько раз на какую-то кнопку и углубляется в дебри своих непонятных значков и цифр. Меня, если честно, интересует сам результат, но постоять над душой у брата своей девушки никогда не откажусь. Вижу как он хмурится все больше и больше. Потом вздрагивает, оглядывается на меня и быстро закрывает все окна. - Что? - Да ерунда какая-то, - Саша трет переносицу, приподнимая очки, - Слушай, я тут еще с этой хней поработаю, но чуть позже, у меня сегодня еще встреча назначена. - А… ладно. Слушай. Будь другом, можешь нарыть инфу про Кота, ну, в смысле, Константина Бакаева? - Кого? – чего это он вздрогнул? - Одноклассник мой. Хочу знать, что за перец с моей сестрой встречаться собирается. Желательно найти про его прошлое и предков. - Думаешь, он? - Нет. У него мотива нет. Хотя… Ты мне найди, а там узнаем. - ОК. А теперь свали отсюда, мне собираться уже пора. - Ну, тогда пока. Жду результатов. С меня бутылка. - Лучше гамбургер. - Договорились! Заранее спасибо! Выхожу из подъезда и слышу, что звонит мобильник. - Да! - Привет, Босс! – в трубке слышится радостный голос Влада, - пойдешь с нами в клуб сегодня? - Нет, извини, друг, но сегодня не получится, – не хочу я пока по клубам шарахаться. - Как хочешь, - видно, его эта новость ничуть не расстроила, - Ну, ладно, пока! - Бывай. Стоит только мне нажать на отбой, как телефон снова начинает звонить. - Да! - А чего так грубо-то? – в трубке слышится обиженный голос Лоры. - Лорка, ты как? - Нормально. Так, Егорчик, слушай внимательно. Мама с папой уехали по делам, вернуться только завтра вечером, я сейчас ухожу к Лизке с ночевкой, буду нервы лечить. Значит так, обед в холодильнике, разогреешь в микроволновке, ужин там же. Кота не тереби, он сегодня в ночную, дай человеку выспаться. Вроде все. Пока! – я только собираюсь ответить, как сестра вешает трубку. Ну, что я могу сказать… Замечательно… Просто великолепно. Сегодня я один, Оля на выходные к бабушке свинтила, зря я, наверное, от клуба отказался… Хотя… есть и плюсы: компьютер полностью в моем распоряжении.
Кэмури: Я уже начал думать, что обзац проды небудет...*попер читать*
Кэмури: *в прострации* нет, ну, нельзя же так издеваться...на самом интересном месте....
SeiRan: автор вы садист*нервно докуревает сигарету*
Лола: Кэмури пишет: на самом интересном месте Так я сегодня ближе к вечеру еще выложу ))) SeiRan пишет: автор вы садист*нервно докуревает сигарету* В каком смысле садист? ;)
Лола: Глава 10 Секс, кровь и сигареты. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: глава содержит материалы, не подходящие для чтения детям, беременным женщинам и людям со слабой психикой. =)) Сергей. Вечеринка сегодня удалась. Лазерное шоу, музыка и алкоголь затягивали в омут танца. И всем было наплевать, обнимаешь ли в это время ты парня или девушку. Мы с Владом наконец-таки выкроили время, чтобы сходить в этот клуб. Давно хотели, к слову сказать, но уроки, подготовка к сессии и работа съедали почти все свободное время. И вот, мы здесь. Ночь в самом разгаре. Голова уже кружится от сигаретного дыма и тепла тела Володи, доверчиво прижавшегося ко мне. Надо бы выйти в вестибюль, а то тут уже невозможно находиться. - Вова! – я стараюсь перекричать музыку, - Давай выйдем! - Зачем?! – он орет мне в ухо, но звук получается не громче шепота, или это я оглох? – Тут же клево! - Душно здесь! Если что, я в толчке! - Ладно, я сейчас подойду! Выхожу в вестибюль и направляюсь к мужскому туалету. Подхожу к кабинке, открываю, а там… Блин, я точно после этой музыки глухим стал. Там какой-то парень с остервенением трахает девушку со светлыми волосами. Из-за его спины видны только ноги с большим родимым пятном на правом бедре. Стоп… родинка? Что-то знакомое. - Серега, что встал? - меня обнимают ласковые руки Вовы. Да, не один я тут, тетеря глухая. Он на миг замирает, а потом выдает, – Оу! - и лезет за мобильником. Опять снимать собрался. Отхожу подальше. Мне-то что? Хочет, пусть снимает, вывесит потом на Рутубе или в В Контакте. А эти двое сами виноваты, надо было кабинку запирать. Сейчас, когда слух более-менее восстановился, слышно, что эта шалава орет на весь туалет. Парень кончает, девушка повисает на нем, обнимая его за шею и, тем самым, открывая лицо. - Оля?! - получилось хором. То-то мне родинка показалась знакомой. Егор же рассказывал, что именно такая есть у его девушки. Точнее, той шлюхи, которая сейчас ебётся в параше с каким-то левым козлом. - А, - она приоткрывает глаза. Никакого стыда или испуга у нее на лице не видно. – Это вы. - Она отцепляется от парня, встает, поправляя кусочек ткани, по ошибке названный юбкой. – Спасибо, малыш, пока! – не стесняясь нас, целует его. Бля, да этот козел старше ее лет на десять. - Какого хрена ты делаешь? – пораженно выдыхает Володя. - А что тебя так смущает? – эта зараза еще и улыбается, - Можно подумать, что ты с ним, - кивок в мою сторону, - никогда этого не делаешь. - Как ты могла так поступить с Егором? – у меня это просто в голове не укладывается. - Егорчик милый мальчик, - говорит она с улыбкой, - но он меня не устраивает ни в этом плане, ни в своих взглядах на жизнь. И если честно, то он мне просто надоел. Я давно хотела его бросить, просто не имела подходящего повода. – Она замечает, что Вова все еще не выключил камеру. – Ну, так даже лучше. Покажите эту запись Егору, если хотите. Вот ведь блядь… у меня просто слов нет. Очень хочется ее ударить, но у меня принцип: не бить девушек, даже таких как она. Черт… я еле сдерживаюсь. Это же надо так поступить с моим лучшим другом. На хер принципы, убью эту тварь! Делаю шаг к ней, но тут Вова вцепляется мне в руку и шипит: - Сережа, не трогай ее, не пачкай руки. Ее Бог накажет. - Вас он накажет первыми, педики, – говорит она, дефилируя к выходу. Вот тут уже мне приходится держать Володю. Он очень неадекватно реагирует на подобные прозвища. Он не гей, он любит только меня. - Вали отсюда, шалава! – ору я ей вслед. Блядь, из-за этой суки у меня все настроение веселиться пропало. Ну и на хер! Беру Вову за руку, и мы уходим. На улице прохладно. Город спит. Еще бы, уже три часа ночи. И прохожих нет. Идем по тротуару, держась за руки. Молчим, наслаждаясь тишиной. Точнее, это Володька наслаждается, а я думаю. Как мне сообщить Егору о предательстве той, кого он так сильно любит. Не сказать нельзя – это тоже будет предательством. Черт! Что же делать. Я не представляю, как он себя поведет, когда узнает. Я боюсь, что у него может случиться приступ, и в этот раз мы его уже не откачаем. - Солнышко мое, - Вова нежно обнимает меня, - не переживай ты так. Егору мы вместе скажем. Если что, сможем помочь, – оказывается, он тоже об этом думает. Хотя, конечно, Егор тоже его друг. Хорошо, что Володя учится в Меде. В прошлом году именно он первым бросился спасать Егора, когда тот начал задыхаться. – Завтра зайдем к нему и скажем. – Он прижимается к моим губам нежным поцелуем. Боже, как же я его люблю. Не отдам никому, никогда, ни за что. - Я тебя никогда не предам. – Шепчу, сжимая его в объятьях. - Я люблю тебя, - тихо-тихо, чтоб никто не слышал (да и кто тут может услышать?), говорит он и снова целует меня, - не предам… - выдыхает он, на секунду отстранившись, - никогда… *** Егор. Воскресенье. Утро. Я совсем один. Солнышко светит, пуская солнечные зайчики по одеялу… что может быть лучше? Потягиваюсь, лежа на кровати. Как же все-таки хорошо-то жить и просто радоваться жизни… В дверь звонят. Кому это не спиться в выходной день? Плетусь в прихожую, на ходу натягивая на себя джинсы. Понятно, не спиться тем, кто еще не ложился. На пороге стоят Серега и Володя. В руках у последнего большой пакет, наполненный чем-то, похожим на пивные банки. - Чего приперлись? – спрашиваю я с улыбкой. - Егор, разговор есть, – говорит Володька. Ой, что-то мне его выражение лица не нравится. - Проходите, – отхожу от двери, запуская их в квартиру. – Что стряслось? - Ты один? - Серега мрачнее тучи. - Как видишь. Разувайтесь и проходите. Как клуб? - А вот об этом – говорит Серый, - сейчас и пойдет речь. Егор, тебе лучше присесть. - Кто-то умер? – в нутрии все холодеет от страшной догадки. - Никто. Смотри. Мне под нос суют мобильник, там крутится запись, видимо снятая в клубе. На ней парень и девушка занимаются сексом. Уже хочу спросить, почему они мне это показывают, как девушка на дисплее поднимает голову. Что?! Нет! Нет-нет-нет-нет-нет! Олечка… как ты могла так со мною поступить? Не верю… господи, как же это больно… «И если честно, то он мне просто надоел. Я давно хотела его бросить, просто не имела подходящего повода. Ну, так даже лучше. Покажите эту запись Егору, если хотите…» - звучит из динамика такой знакомый, такой родной голос… Такое ощущение, словно небо обрушилось мне на голову. На меня наваливается слабость. Бессильно откидываюсь на спинку дивана. - Егор… - звуки до меня доходят, как сквозь подушку. С воздухом те же проблемы. Приступ? Отлично! Не буду бороться. Не хочу. Это, оказывается, такие пустяки, когда не можешь дышать. Надо только смириться, и тут же станет хорошо. Заваливаюсь на бок. Осознаю это только потому, что щеки касается ворс ковра. – Егор! Не закрывай глаза! – орет кто-то. Поздно. Я уже закрыл. Скоро не будет боли. Ничего не будет. Чувствую, как в рот проталкивают пластиковую трубку и в горло льется какая-то жидкость. Противный кислый вкус на языке. Значит, это был ингалятор. Поздно. Меня окружает тьма. *** Такое ощущение, что кто-то проталкивает в меня воздух силой. Не могу вздохнуть через нос, потому что он заложен. И еще что-то больно надавливает на грудную клетку. Дергаюсь, кашляю, меня тут же отпускают. Открываю глаза. Надо мной склонился Серега, а рядом Вова. Они мне что, искусственное дыхание делали? Похоже, что да. А почему? Не помню. - Что такое? – хриплю я. - Егор! С тобой все в порядке?! – если бы я не знал Серого, то подумал бы, что он плачет. Ох! На меня наваливаются все события последних минут. Лучше бы я не вспоминал. - Все нормально. Спасибо вам за помощь, – сажусь, прячу лицо в ладонях. – Ребят, можете уйти? - А ты вены не порежешь? – спрашивает Вова, за что получает тычок от Серого. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. - Мне есть, ради кого жить, поэтому не бойтесь. – Я буду жить вопреки всему, даже самому себе. Я не могу бросить Лору и родителей. – Мне надо побыть одному. - Нет, - говорит Серега. - Я никуда не пойду. Я тебя не оставлю. - Уйди, прошу тебя. Иначе мы поссоримся. - Ладно, Босс, если что, звони, примчимся. – Влад хлопает меня по плечу и тянет упирающегося Сережу к выходу. - Угу. – киваю – И еще, - они останавливаются у входной двери, - выложите это в интеренет и разошлите всем нашим в В Контакте и моим одноклассникам тоже. Последнюю ее фразу только вырежьте. Хотя… Неважно, пусть остается. - Будет сделано! Как только придем домой! – хлопает дверь. Черт... Как же мне плохо… чувствую, как по щеке скатывается слезинка. Сначала одна, потом вторая, потом еще и еще, непрерывным потоком. Ненавижу плакать, но мне сейчас так больно… Чтоб не сдохнуть от боли, надо эту самую боль чем-то забить. А что лучше всего помогает? Верно, выпивка. Плетусь на кухню и достаю из шкафа все, что только могу найти: водку, коньяк, виски, две бутылки ликера. Должно хватить… начну, пожалуй, с водки. *** Сижу на полу в обнимку с бутылкой вискаря, надо сказать, уже наполовину пустой, и рву на мелкие кусочки фотки, где мы вместе с Олей. Никогда не представлял себе, насколько это приятно – слышать шорох разрываемой бумаги, чувствовать запах дыма и смотреть, как языки пламени пожирают глянцевые кусочки. Подкладываю в пепельницу, где и проходит казнь, еще одно изуродованное тело фотографии. Горло опять сжимают не прошеные слезы. Да что же это такое!? Надо пойти умыться, что ли… бля… да что же это такое!? Куда пол подевался? И чего это все шкафы вдруг канкан отплясывать начали? Стоп… у нас же было всего два шкафа, а не шесть. Епт… куда я попал? *** Константин. Возвращаюсь домой из Мака. Почти сутки работал. Как вчера днем вышел, так только сейчас закончил, спать хочу до жути. Наверное, сейчас лягу, отдохну пару часиков, а потом буду делать уроки. Выхожу из лифта и чувствую сильный запах дыма на площадке. Что за черт? Кто тут что поджег? Принюхиваюсь. Нет, у балкона пахнет слабее, значит это… неужели у меня или у Орловых что-то горит? Бросаюсь туда. Начинаю стучать в дверь к соседям. Дверь от моего удара открывается. Да что же это такое? Забегаю к ним в квартиру. Оглядываюсь. Никого. Но здесь пахнет определенно сильнее. - Егор! – кричу я, - Лора! Мария Михайловна! Алексей Дмитриевич! Нет ответа. Быстро стягиваю с ног кроссовки и несусь в комнату. Увиденное заставляет меня замереть на пороге. Посередине комнаты лежит Егор, в окружении фотографий и с бутылкой в обнимку. Рядом с ним валяются еще бутылка из-под водки и около пяти опустошенных банок Балтики 9, и еще примерно столько нераспечатанных лежит в пакете. Он что, все это время тут пьянствовал? - Егор! – я трясу его за плечо. – Очнись! - О… эт ты… - тянет он… - а чво ты тт длаешь? Ох, бля… скоко времни? - Три часа. – Меня распирает от злости. Не люблю выражаться, но сейчас очень хочется. - Бля… - лицо Егора стремительно бледнеет. -Что? -Мне плохо! – да, видно, что ему плохо. Лицо уже миленького зеленоватого оттенка. Хватаю его под руки и тащу в ванную, где он тут же обнимает унитаз. Пока его выворачивает наизнанку, иду на кухню и беру графин с холодной водой. Когда возвращаюсь, он сидит на полу и пытается отдышаться. - Выпей все, – сую ему под нос наполненный до краев графин. Он вцепляется в него, и мне начинает казаться, что стекло вот-вот треснет. Делает глоток и морщится. - Что за дрянь! - Обычная вода. Пей, тебе надо желудок прочистить. Пьет, морщится, но пьет. А потом склоняется над унитазом. - Засунь два пальца в рот, - советую я, унося графин на кухню. Пока он общается с фаянсовым другом, надо бы комнату проветрить. Открываю окно и начинаю собирать разбросанные бутылки. Ничего себе. Сколько же он выжрал-то? Теперь понятно, почему ему так плохо. А это что? Фотографии. Много. На всех Оля вместе с ним. Это их он жег? Что же у них такое стряслось? Выкидываю весь мусор и заглядываю в ванную. Опять лежит на полу. Спит или сознание потерял? - Эй, проснись – трясу его за плечо. – Проснись, кому говорю, – приходится переходить к радикальным методам, поэтому влепляю ему пощечину. Он приоткрывает мутные глаза и опять спрашивает: - Скоко врмени? - Три часа сорок семь минут, – бросаю взгляд на наручные часы. - Щас Лрка прдет. Будет жопа. Всем. -Черт! – цежу сквозь зубы. Вот только скандала с Лорой мне не хватает для полного счастья! – Где ключи? -Ккие? - От квартиры. Твои ключи где?! – я уже начинаю терять терпение. - У двери вляются… вроде… Бегу к двери. Да, вот они, с брелком в виде скейта. Ну, что ж. Сам в это влез, сам и расхлебывать буду. - Ну, герой, - говорю я, - пошли. -Кда? – придурок пьяный! - Ко мне! Рот только прополощи, – пихаю уму в руки ополаскиватель для рта. *** Егор развалился на моей кровати и сейчас спит. Светлые волосы слиплись от воды. Сунул его голову под кран, чтоб протрезвел быстрее. Не помогло. Сижу теперь и не могу отдышаться. Я его еле дотащил до своей квартиры. Сам он упорно идти отказывался. Мне даже пришлось с него одежду стаскивать, потому что она насквозь провоняла дымом, и в некоторых местах виднелись подпалены. Кинул ее в стиральную машинку, потом постираю. Кстати, об одежде. Мне бы тоже не помешало переодеться, потому что дымом разит и от нее. Раздеваюсь, кидаю свои вещи к Егоровым и подхожу к шкафу, намереваясь взять домашние штаны и футболку, и как раз в этот момент Егор вздрагивает и, вроде как, приходит в себя, точнее, мне так кажется, потому что он открыл глаза. Как и был, в трусах, подхожу к нему - Эй! Ты чего, - он что-то шепчет, приходится наклонится ближе, чтоб услышать. Как раз в этот момент он вцепляется в меня и подминает под себя. Его глаза широко открыты, но в них нет ни единой мысли. Я дергаюсь, в надежде освободится. - Оля… - выдыхает он и прижимается губами к моему рту. Пытаюсь вырваться, но он гораздо сильнее меня, пытаюсь закричать, но его язык тут же проскальзывает ко мне в рот. В голове проносится мысль: как хорошо, что я заставил его рот прополоскать. Его руки блуждают по моему телу, и одна из их забирается под резинку трусов. Боже, только не это… в следующее мгновение, он стягивает их до колен, а через секунду снимает окончательно. Пытаюсь дернуться, но он с такой силой вдавливает меня в матрас, что становится понятно: дальнейшее сопротивление бесполезно. Он просовывает ногу между моих колен, заставляя развести их в стороны…. Черт это слишком далеко зашло. Неужели он принимает меня за Олю? Его член упирается мне в бедро. Он так возбужден! Черт… мне конец… Он входит резко, без смазки и подготовки. Черт… больно… больно… Из горла вырывается дикий крик, и слезы текут по щекам…. Жжет ужасно. Такое впечатление, словно внутрь загнали раскаленный шампур, и быстро им двигают. Я кончаю только потому, что он трется животом о мой член. Не могу не кончить, а через несколько секунд он вскрикивает и падает мне на грудь. Надо же… заснул. Будет очень смешно, если он ничего не вспомнит, когда придет в себя. Спихиваю его с себя и пытаюсь встать. С первого раза не получается. Позвоночник прошивает такой болью, что из глаз снова брызжут слезы. Нет. Нельзя лежать тут, жалея себя. Надо встать и идти в душ. От холодной воды должно стать легче. Сползаю с кровати и кое-как доползаю до душа. Встаю под ласковые прохладные струи и жду, когда уйдет боль. Такое уже было однажды. Тоже по пьяни. Только в тот раз напился я. Это было как раз в тот день, когда отец выкинул меня из дома. Помню, вечером я пришел к своему другу и остался у него ночевать. Тогда все было по-другому. Нежные руки гладили мое тело, длинные пальцы разминали судорожно сжатые мышцы ануса, губы ласкали напряженную плоть. Но все равно поначалу было неприятно, а на утро тело болело, и я не мог нормально ходить. Смотрю вниз и вижу, как по ноге течет тонкая струйка крови. Тяжелые капли падают в воду, окрашивая ее в розовый цвет. Вот гадство, он все-таки меня порвал. Я уже не сомневаюсь, что последствия будут намного неприятнее, чем в прошлый раз. *** Егор Бля… башка трещит не милосердно… сколько же я продрых? Меня преследует странное чувство, словно я чего-то не помню. Нет, причину своего пьянства я помню, и как напивался, помню, и как фотки рвал… а что было потом? А потом был Кот, макавший меня головой в унитаз… нет, не так, тащивший меня к унитазу, потому что мне стало плохо… А дальше? А вот с этим проблемы…. Помню, что-то было, вопрос что… Мне снилась Оля. Мы с ней занимались сексом, а потом почему-то ее место занял Кот, который вырывался и плакал… Перед глазами отчетливо всплывает его мокрое от слез лицо. Новая модификация кошмара? Бред… Стоп… а где вообще я нахожусь? Оглядываюсь. Это не моя комната. Лежу на кровати совершенно голый. Кожу живота неприятно стягивает пленка засохшей… эээ… это что: сперма? Охренеть… что же я натворить-то успел, пока был в отключке? Мое внимание привлекает звук открывшейся двери. Оборачиваюсь и вижу Кота, подмечаю две немаловажные детали: во-первых, он обнажен, вытирает мокрые волосы полотенцем, а во вторых, по ноге у него течет кровь. Я чувствую, как мое лицо заливает краска. Он сердито смотрит на меня и идет к шкафу. Блядь… неужели мой сон оказался правдой? - У тебя кровь на ноге… - выдавливаю я… - Твою… - шипит он, - Опять! Хватает со стула штаны и опять куда-то уходит. Боже… что я натворил… все указывает на то, что мы переспали… Хотя, если судить по лицу Кости, скорее, я его изнасиловал… Но мне же никогда не нравились парни… - Ты бы прикрылся, что ли, - бросает он, возвращаясь в комнату уже в штанах. Берет с подоконника сигареты и закуривает. Ароматный дым пропитывает воздух в комнате. Хм… «Capitan Black»? крепкие сигареты. Я бы сказал, очень крепкие. - Что произошло? – спрашиваю я, натягивая на себя покрывало. Блин, не отказался бы от душа, но не будем наглеть. - Трахнулись мы. Вот что произошло. – Зло выдает он. Почти кричит. – Точнее, это ты меня трахнул. – впервые слышу, чтобы он так выражался. - Извини, – это единственное, что я могу придумать. - Ха, тут ты одним «извини» не отделаешься, – бля, я попал… - Что я могу сделать? – ё моё, хоть я и был тогда не в себе, мне все равно стыдно. - Ну, - тянет он, - детей у меня быть не может, поэтому про алименты не заикаюсь, – мне кажется, или он шутит? – Расскажи мне лучше, какого хрена ты так надрался? Да что с ним сегодня такое? Он никогда так не выражался. Блин, ударил по больному месту и доволен. - Узнал, что моя девушка мне изменяет и вообще, я ей надоел, и она только искала повод, чтоб меня кинуть. - Так вот, почему ты чуть дом не поджег? Все ясно. - Костя… - размышляю, что мне сделать: в ножки ему упасть или харакири сделать, - Прости, пожалуйста. Я не хотел тебя насиловать. - То есть, ты все помнишь? – ехидно лыбится он. - Я думал, это был сон, – похоже, он не так зол, как должен был быть, по идее… вроде бы… наверное… - Ага, а еще ты думал, что я Оля, когда начал меня целовать, – хмыкает он. Я его целовал? Я в шоке… - Завтра в школу не пойду, - говорит он, - скажи классной, что заболел. А теперь маленькому мальчику пора домой, а то сестренка волноваться будет. Можешь мои джинсы одеть. А что на это скажешь? Ничего не скажешь. Все и так ясно: меня послали. Поэтому я молча одеваюсь и топаю в свою квартиру.
Mitsumi: О да! Да! Прода просто офигенная Как всегда, тащусь. ^^
SeiRan: Неее..... ну авторррр...... как обычно на самом интересном.....
Лола: SeiRan , автор выжата как лимон. автор рожала 9-ю главу (10-я уже месяц как написана была) всю позапрошлую ночь и вчерашний день. Пожалейте автора
Сакура: Лола!!! так низзя!!! это жесть в чистом виде!!! ( но мне нрав))) *интересно ты написала: Лола пишет: автор рожала 9-ю главу (10-я уже месяц как написана была) всю позапрошлую ночь и вчерашний день тоись в загашнике уже все есть)))* большое спасибо
полная версия страницы